— Правда. А это не могло быть сном? — с надеждой спросил я. — Или галлюцинацией? А то часто так бывает — не можешь понять, что приснилось, а что случилось на самом деле...
— Всё это было на самом деле, и те неизвестные очки до сих пор лежат на компьютере. Так что к мистике готовься, особенно после общения со мной.
— А теперь рассказывай, — наконец затребовал я, разжевав и проглотив очередной кусок, — а то ничего не понимаю. Совсем. Объясни хоть что-нибудь. Причем тут мистика? Сны твои? И вообще, по-моему, ничего реально мистического в тебе никогда не было. Какое это имеет отношение к моей грядущей поездке в пансионат? С твоей, между прочим, подачи.
После этих слов моя подруга откинулась на кожаную спинку диванчика и пожала плечами. Звали ее, кстати, Лена, но мы редко обращались друг к другу по имени: так уж повелось. С того времени, что мы не виделись, она заметно похудела, и приобрела девичье изящество. Не женщина, а загадка. Ее привлекательные формы рельефно выступили под фирменной футболкой — лифчика моя знакомая никогда не носила по идейным соображениям. Она взглянула в окно, сквозь которое светило солнце, тонкими лучами играя на прическе девушки. На просвет черные волосы почему-то отливали темной медью, и солнечные лучи образовывали вокруг головы что-то вроде сияния. Похоже, пути назад уже нет. Обычно я люблю начинать чего-нибудь новое, ну, а если так уж сложилась жизнь, или звезды так встали, что нет даже призрачной надежды увидеть окончательный результат своих начинаний, то стараюсь передать кому-то другому это свое дело, как эстафетную палочку. Интересуюсь всем тем многообразием форм, предметов и взаимоотношений что могу наблюдать вокруг себя. Но поскольку мир корыстен, меркантилен и жесток, то часто приходится заниматься даже тем, что не совсем интересно или даже совсем не интересно: работой на кого-то, деньгами на жизнь и покупками для поддержания организма. Поэтому моей старинной подруге не составило труда меня заинтересовать и заинтриговать.
Когда все было съедено и выпито, то сидеть в кафе нам обоим надоело, и мы перебрались к ней домой. Знакомая моя обитала неподалеку, в недавно построенном доме с охраняемой территорией. За ворота пропускали лишь тех немногих, кто договорился с кем-то из жильцов через домофон на пункте охраны. Или если такой посетитель шел вместе с самим жильцом.
Ухоженный чистый холл, лифт в зеркалах, ковры перед лестницей и на полу лифта.
Ее новая квартира поразила меня минимализмом обстановки, отсутствием всяких глупостей и пошлостей. Зато она изобиловала цветастыми китайскими веерами, пузатыми тибетскими божками и фотографиями в стильных рамках. Радовали глаз функциональные вещи: эффектный воркспейс, удобное кожаное кресло, простая тахта, дизайнерские шторы на окне, пушистый белый ковер на деревянном полу, крохотная кухонька. Хорошо подобранные цвета, приятные оттенки, продуманное сочетание.
Это была очень красивая квартирка одинокой молодой женщины.
— Хорошая у тебя квартира, — сказал я, чтобы банальными словами как-то заполнить неудобную паузу.
— Да, мне тоже нравится. Делала под свой вкус.
— А та, старая? В центре, на Садовой?
— Продала. Слушай, я же так и не расспросила тебя о жизни, а ты ничего и не сказал. Как ты жил-то все эти годы? Сколько мы не виделись? Лет пять?
— Шесть с половиной. Да ничего вроде жизнь. Нормально как будто. От интернет-зависимости избавился, с сайтов знакомств удалился еще полгода назад. Осталось заняться чем-нибудь полезным. Когда-нибудь… может быть…
— С сайтов знакомств удалился? Что, ни одна так и не дала? Кофе хочешь?
— Хочу. Просто не в состоянии сейчас брать, — кисло произнес я. — А вообще-то давали, и много раз. Только влом ради этого ехать на другой конец города, не люблю сайты знакомств. Они были нужны временно, в качестве костылей. Чтоб крыша не съехала.
— Что, писька не стоит?
— С этим-то как раз проблем нет, — несколько смущенно ответил я, — а вот общее душевное самочувствие у меня уже несколько месяцев весьма хреновое. Пасмурное и какое-то унылое.