– Но, подожди, – опешил я. – Причем здесь я? Ты говоришь, будто я виноват, хоть и не понимаю в чем.
– В том, что нужно было быстрее бежать, – горько сказала моя собеседница и встала. – Ты и правда, опоздал.
– Стой, но ведь… – я дернулся за ней, как вдруг свет в баре погас.
Пытаясь нащупать руками стены, я двинулся к выходу, окликая на ходу девушку. Но в ответ я ничего не услышал. Звуки вдруг резко перестали существовать. Воздух уплотнился. Я провел рукой там, где, по моим предположениям, стоял стол. Моя ладонь свободно прошла сквозь бесплотную тень. Собравшись с духом, я изо всех сил крикнул бартендеру, чтобы он принес мне счет. Однако я не услышал звука собственного голоса. Воздух, как теплые чернила, принял меня в свои объятия и вынес из бара. Хотя никаких зданий больше не существовало. Ни стен, ни улиц, ни города. Чернильная материя затекла мне в глаза и расцвела в них первозданной тьмой. Она обволокла каждый мой внутренний орган и мягким потоком наполнила до краев душу. Я потерял ориентацию и перестал чувствовать пола под ногами. Повсюду была лишь первозданная тьма. Теперь она безраздельно правила всем, что было вокруг меня и тем, что было внутри. Я почувствовал, что не причин сопротивляться ей. Нет смысла противиться неизбежному. Расслабив мышцы, я почувствовал, что рука больше не болит. Моя физическая оболочка стремительно истончалась, как чужеродный объект в кислотной среде. Я становился частью тьмы вокруг. «Я действительно должен был бежать быстрее», – промелькнула последняя мысль у меня в голове, и я полностью угас, растворившись в вечности.
1011
– Ну что, как там твоя нейросетка?
– Все могло быть и лучше, – вздохнул Захар и откинулся в кресле, поглаживая косматую бороду. – Куда лучше.
В этот час офис уже должен был быть закрыт, но сроки сдачи проекта поджимали настолько, что Захару вновь пришлось взять ключ у руководителя и работать допоздна. В полутьме кабинета раздавалось клацанье по клавиатуре всего двух пар рук. Вторая принадлежала коллеге из соседней команды. Над чем она работала, Захар не знал. Да и не было времени проявлять любопытство – работа действительно шла не очень удачно.
Простенькая нейросеть для фундаментального анализа разного рода данных поначалу работала идеально. Процесс машинного обучения ускорялся по экспоненте, позволяя оператору лишь закинуть ногу на ногу и следить за детищем цифрового прогресса, выполняющим муторную работу по изучению рынка инвестиций. Однако, в один момент, если разбираться в механизме действия программы, становилось понятно, что значения, выдаваемые нейросетью, начинают сильно отличаться от реального положения дел. Это продолжалось некоторое время, а затем система и вовсе, выдавала неизвестную ошибку, и перезапустить ее не было никакой возможности. Единственным вариантом было взять сохраненный на внешнем носителе исходный код и, по сути, заново создать нейросеть. В ее работе скрывался фатальный баг, который рушил всю сложную цифровую архитектуру программы. Для того чтобы его хотя бы найти, понадобились бы годы, поэтому Захару пришлось подключить быстро написанную им утилиту для поиска ошибки.
Однако на часах уже было почти одиннадцать вечера, а небольшой сторонний помощник опять не успел обнаружить проблему до появления ошибки, уничтожавшую два часа кропотливого поиска.
– Сколько раз ты ее уже перезапустил?
– Столько, что и признаваться стыдно, -
простонал Захар.
Иконка на рабочем столе «_Пантеон_357.js» словно буравила своего создателя несуществующим взглядом. Цифры в названии означали количество неудачных попыток, что еще сильнее давило на отчаявшегося
разработчика.
– Все! К черту! – воскликнул Захар и вскочил со своего места. – Я не знаю, что еще предпринять. Пусть меня тимлид хоть живьем завтра съест, но к дедлайну я не успею.
– Значит, ты не успел, – полуутвердительно
сказала девушка, вдруг оказавшись у него за спиной. – Тебе же будет хуже.
– Вот только не надо мне нотаций читать, – раздраженно отмахнулся от нее Захар. – Не хватало мне еще от другой команды слушать упреки.
Девушка хмыкнула и пожала плечами.
– Я думала, что хотя бы ты не опоздаешь. Ну ладно, теперь уж без разницы.
– В смысле хотя бы я? – с нажимом спросил Захар и вдруг понял, что его связки словно превратились в вату. Он не смог произнести ни звука. Он схватился за горло и, ничего не понимая, обернулся к своей коллеге. Но едва он пошевелился, как с тихим хлопком свет в офисе погас. Захар от неожиданности отпрянул и попытался облокотиться о стол, но его рука не нашла опоры. Потеряв равновесие, он полетел на пол, однако поверхность не встретила его ударом. Падение продолжилось, тело программиста закрутило. Беззвучный крик потонул в массе темной материи, поглотившей свою жертву.