Забрав тележку, я не стал, как Азильда, распыляться перед Управляющим и медленно пятиться к выходу, рассыпаясь в благодарностях за радушный прием. Человек, которого я заочно чуть не возвел в статус величайшего деятеля этого города, оказался полной пустышкой. Оболочкой, скрывающей лишь то же бездумное цифровое сияние, заменившее душу, что теперь захватило абсолютное большинство жителей Пантеона. Главное лицо Шпиля ничуть не отличалось по масштабу мысли и действия от самого захудалого клерка или, скажем, того контроллера у входа. Гадостное чувство овладело мной, едва двери лифта сомкнулись, и капсула из полимерного стекла мягко начала движение вниз. Азильда предпочла ничего не высказывать мне и просто стояла, поджав губы и уставившись в дверь. Меня такой расклад устраивал, и я вновь развернулся лицом к городу. Горькое разочарование от мимолетно возникшей и настолько оглушительно рухнувшей надежды на настоящего Человека в Пантеоне досадно свербило в груди.
Видимо, даже если твой кабинет возвышается над суетой города, его безмыслие и торжество потребности получать над потребностью созидать все равно захватывает тебя и уносит в бездну стагнации личности. Никакой взгляд со стороны не способен зажечь искру разума там, где за ненадобностью давным-давно избавились от дров для костра Мысли. Не думать, не учиться, не создавать. Приспосабливаться, расслабляться, использовать. В этом городе нет места творцам. В Пантеоне нет места будущему.
1001
– Вы только посмотрите! – всплеснула руками Азильда, приникнув к окну, – Вот куда этот разгильдяй запропастился. Снижаемся, быстрее!
Искусственный интеллект автомобиля послушно рассчитал безопасную траекторию торможения в потоке, за доли секунды снизился и замер у пешеходного уровня. Азильда так стремительно выпрыгнула из машины, поправляя на ходу прическу, что я невольно задумался, откуда же столько прыти в такой масштабной особе. Я проследил за ней и обомлел. Растерянно пятясь от наседающей работодательницы, на тротуаре находился беглый камердинер, одетый в неестественно-желтую куртку. Я не мог не запомнить ее даже среди цветастой палитры жителей этого города. По совпадению или благоволящему мне року, наши пути с беглецом у Шпиля вновь пересеклись.
Я вынырнул из низкого авто на пружинящую мостовую. Вместо твердого пенобетонного покрытия, как на нижних уровнях, здесь дорога была устелена мягкой полиуретановой смесью. Звук моих шагов растворился в демпферном искусственном грунте. Я бесшумно подошел к Азильде, оставаясь незамеченным ее камердинером. Разум говорил мне, что вероятнее всего я ошибся и принял этого человека за тот фантом, за которым погнался часом ранее. Кто угодно мог ходить в одежде похожего цвета. Но я упрямо шел и чувствовал – я делаю именно то, что должен. Как только я выглянул из-за плеча Азильды, камердинер перевел взгляд на меня. Спустя мгновение он странно улыбнулся. И вдруг, едва я сделал шаг ему навстречу, он сорвался с места.
Перепрыгнув через грузовую платформу, беглец скрылся в переулке. Я бросился за ним. Вслед доносятся неразборчивые крики Азильды. На то, что она там кричит, мне уже решительно наплевать. «Решил опять убежать, зараза». Я кидаюсь в погоню.
Желтая куртка маячит перед глазами, расстояние между нами не сокращается. Едва я заворачиваю вслед за беглецом за угол, как его силуэт уже мелькает в конце переулка. Он очень быстр. Чертыхаясь, я рвусь через каменный лабиринт, а беглец и не думает сбавлять скорость. Поворот, еще один, за ним второй, третий. Дыхание сперло. Сердце яростно бьется в такт бесшумным шагам. Лестница. Прыжок – и я внизу. Искусственный грунт гасит звук приземления. Я вновь бегу настолько быстро, насколько способно двигаться мое тело. Но этого не достаточно. Беглец то становится ближе, то вновь одним махом опережает меня на дюжину шагов. Два коротких вдоха через нос. Резкий и сильный выдох ртом. Перед глазами появляются мушки. Звуки из приоткрытых дверей сливаются в какофонию, меньше всего настраивающую на бег. Руки расслаблены, вся энергия в ноги. Раз, два три. Толчок на выдохе правой ногой. Контроль ступни, падать нельзя. В голове пульсирует одна мысль. «Не упустить. Только не упустить».
Я заворачиваю за угол и вот он – стоит на краю уровня, не касаясь поручня. Смотрит вниз. Я перехожу на шаг, пытаясь отдышаться. Уйти из этого коридора можно лишь тем путем, по которому сейчас иду я. Попался. Баста. Догнал.