Сжавшись от отчаяния, она взяла Сана за шею и повела в его комнату. Ей хотелось плакать.
— Сан, — сказала она вполголоса. — Сан, я люблю тебя. Ты — мой, Сан.
Она совершенно забыла о навахо. Теперь это был только предмет, который мешал и от которого следовало избавиться.
Она легонько прикрыла дверь и сняла телефонную трубку. Звонок дребезжал долго, потому что к аппарату никто не подходил.
— Джин, это ты? — спросила она.
Сердитый голос продюсера неприятно заклокотал у нее в ухе.
— Чего тебе? Я же сказал не звонить до завтра. Оставь меня в покое!
Очевидно, он полагал, что она в пути.
«Дорогуша» Джил пригасила свой гнев от его грубости:
— Немедленно приезжай ко мне, — сказала она.
Ей показалось, что аппарат разлетится на куски, так он вопил:
— К тебе!!! Какого черта, что ты там учудила?!
В его голосе слышалось столько ярости и страха, что она едва не повесила трубку. Джил собрала все силы, чтобы умоляющим тоном добавить:
— Джин, это серьезно! Случилось что-то ужасное. Приезжай. Я не могу тебе рассказать.
Он ответил потоком словесной грязи.
Джил затошнило. Наконец, она смогла вставить слово:
— Необходимо, чтобы ты немедленно приехал. Я прошу тебя.
По интонации ее голоса Джин Ширак понял, что это не пьяная прихоть. Его охватило жуткое предчувствие.
— Еду, — сказал он.
Как только он повесил трубку, Джил прикурила сигарету и начала трястись. Она испытывала физический страх от Джина Ширака. Ей было неизвестно, почему он попросил ее утащить Зуни в Энсинаду и оставить его там, согласно задуманному плану. Но она подспудно чувствовала, что это очень важно и очень опасно. Тем более рассвирепеет Джин.
2
«Дорогуша» Джил услышала мягкое гудение роллс-ройса. Затем у входной двери раздался звонок. Она заторопилась. Сырой запах крови, разлившейся по ковру, вызвал приступ дурноты. Она отворила дверь.
Стального серого цвета роллс-ройс Джина Ширака припарковался позади кадиллака. В дверном проеме появился продюсер, пожевывая сигару «Шерман». Вид у него был злобный и обеспокоенный. Он почти оттолкнул Джил, чтобы пройти в дверь. Его голубые, очень светлые глаза уставились на «дорогушу» Джил, которая тотчас опустила ресницы.
— Ну, что там у тебя? — ехидно спросил он.
Она молча открыла дверь позади себя. Слова застревали в горле. Джин Ширак немного удивленно озирался вокруг. Сан был закрыт в другой комнате. Все вроде бы было в порядке. Кроме одной детали — отвратительнейшего запаха.
И только дойдя до середины комнаты Джин Ширак увидел труп навахо, который поначалу было не заметил из-за канапе.
Страх пересилил ярость, и он медленно повернулся к Джил.
— Черт возьми! Он мертв?
Вопрос был чистой формальностью, если принять во внимание состояние тела. Джил нервно скрестила руки на груди.
— Думаю, что да, — пробормотала она.
Джин пришел в себя от первого удивления и повернул к ней искаженное гневом лицо.
— Это ты, несчастный придурок, убила его?! — прошипел он. — Дерьмо вонючее, убирайся к…
На глазах Джил навернулись слезы.
— Это не я! — воскликнула она. — Это… Это Сан!
Продюсер недоверчиво посмотрел на нее:
— Сан? Да он и мухи не обидит! Выкладывай, что произошло?
Джил начала ему объяснять. По мере того, как она рассказывала, от лица Джина Ширака все более отливала кровь. Он развернулся и влепил ей затрещину.
— Идиотка! Овца! — бранился он. — Ты и твоя пантера! Можно подумать, ты еще не натрахалась!
— Но я же не знала! — рыдала «дорогуша» Джил. — Я не могла дальше ждать. Потом бы мы были уже в Мексике…
Он снова дал ей пощечину. Осатаневший от злости Джин никак не мог привести свои мысли в порядок.
— Дуры кусок, если бы ты только знала, во что ты меня втащила!
— Но это же всего лишь слуга, — хныкала Джил. — В конце концов, тебе на них всегда было наплевать. Провернешь свои дела с кем-нибудь другим.
— Слуга! — воскликнул Джин с сарказмом.
Он не сводил налитых кровью глаз с трупа навахо через плечо Джил.
Он убил бы ее, если бы мог! Если бы только эта коза знала, что она успела разрушить! К сожалению, он не мог ей этого рассказать. В воздухе запахло жареным.
Дрожащими руками он налил себе в стакан «Уайт Лейбла», проглотил его одним глотком и с гримасой отвращения склонился над навахо.
— А где второе чучело? — спросил он.
— Там.
Она указала на закрытую дверь.
— Ты уже вызвала полицию? — спросил он.
Она широко раскрыла глаза.