Тигр! Барков едва не рассмеялся. Это надо же, называть Прохора Лебедева тигром! Значит его эксперимент решили завершить, поставив жирную точку. Пару недель Малов намекал на подобный исход, но ничего конкретного так и не сказал. Старый хитрый лис!
У Аристарха появилось странное противоречивое чувство. Обидно, конечно, что его детище увозят прочь и вряд ли кто скажет, куда и зачем. А с другой стороны, провалившийся опыт перевернул всю жизнь Баркова, лишил уверенности в себе и скорее всего, поставил крест на дальнейшей карьере.
Оба здоровяка топали по пятам и дышали в затылок так, точно следом шагали конвоиры. Это весьма нервировало. Поэтому, вводя код доступа к закрытой секции лаборатории, Барков допустил ошибку. Сурен укоризненно погрозил ему пальцем и дал отбой тревоге. Чёрт!
Стена поползла в сторону и в нос ударил резкий запах зверинца. Они пытались избавиться от вони, однако не помогали ни мощные вытяжки, ни регулярные уборки вольера. Впрочем, Барков уже успел привыкнуть.
Здоровяки уставились на клетку, где содержался Лебедь и их тупые физиономии отразили недоумение. Судя по всему, никто не удосужился уточнить, что именно они перевозят. Или отдел безопасности вновь перестарался с секретностью.
— Что это? — спросил рыжий.
— Это — не тигр! — подхватил белобрысый.
— Делайте, что вам сказано и меньше задавайте вопросов, — оборвал их Сурен и посмотрел на часы, — Мы выбиваемся из графика. Хотите оплачивать простой самолёта?
Он уже успел подогнать автоматическую тележку, приспособленную для подобных грузов. Широкие прочные ремни с мощными застёжками были готовы удержать любое животное, буде таковое попытается вырваться. К этому времени, оба громилы успели опомниться и рыжий достал из небольшого металлического чемоданчика шприц-инъектор. Снарядил приспособление ампулой жёлтого цвета и неуверенно подступил к вольеру.
Прохор, лёжа у самой ограды, лениво наблюдал за действиями людей. Почему он не спал, как обычно, в это время, Барков понятия не имел. Однако, немигающие жёлтые глаза приводили учёного в трепет. Внезапно Аристарху показалось, будто подул ледяной ветер и взъерошил волосы на затылке. Заныли кости, как всегда, когда надвигалось что-то недоброе. Барков хотел остановить рыжего, сунувшего руку со шприцом внутрь вольера, но не успел.
Впрочем, ничего не произошло: тупое рыло инъектора коснулось полосатого бока, бугрящегося мышцами и прибор щёлкнул. Лебедев дёрнул головой, точно отгонял назойливую муху и едва слышно рыкнул. Ничего страшного.
— Подействует через минуту, — на веснушчатой бледной физиономии появилась самодовольная ухмылка. Здоровяк спрятал шприц, — Будет спать сутки; я дал двойную дозу.
— Хотелось бы надеяться, — проворчал Барков, которого продолжали терзать дурные предчувствия, — Эта тварь не такая, как другие…
— Э-э, успокойся, друг, — Аспарян покровительственно хлопнул его по плечу, — Зачем ворчишь? Это — последний раз, когда ты видишь Лебедя. Пусть летит в тёплые края.
Глаза Прохора подёрнулись мутной плёнкой, а короткие вибриссы обмякли и опустились. Лебедев попытался встать, однако могучая шея ослабела и тяжёлая голова с громким стуком ударилась о доски вольера. Зверь уснул.
Сурен деловито ткнул хищника в бок, но тот лишь глухо захрапел и не думая шевелиться. Насвистывая что-то бодрое. Аспарян провёл карточкой по прорези замка и подмигнул Аристарху. Этот запор поставили вместо предыдущего, кодового. Тогда Прохор ещё мог что-то соображать и нажимал на кнопки, пытаясь вырваться наружу.
Дверца щёлкнула и беззвучно отошла в сторону, открывая проход. Оба пришельца тотчас полезли внутрь, натягивая чёрные перчатки. Белобрысый подошёл сзади и ухватившись за лапы (ноги?) попытался оторвать тушу от земли. Видно было, как громила напряг все мышцы, умудрившись немного приподнять полосатое тело. Аристарх только усмехнулся: два центнера, как никак. Здоровяк отпустил груз и обескураженно пожал плечами.
— Слишком тяжёлый, — пояснил он, — Одному не справиться. Да и вдвоём…
Барков не понял, что произошло. Учёный расслышал некий непонятный возглас, а в следующий момент человек вылетел из клетки и врезался в ближайшую стену. Ощущая тошноту, Аристарх уставился на сплющенный окровавленный сгусток, совсем недавно бывший головой. Белобрысый последний раз дёрнул ногой и затих. Прошли считанные секунды, однако, когда Барков перевёл взгляд на вольер, Прохор уже успел подняться на задние ноги.