— Фары включи, — приказал Сергей, — Да убери ты это гавно, всё равно сейчас будем сваливать. Имел я всё это…
Во мраке раздался глубокий могучий рёв, в котором отчётливо различались нотки торжества. Вспыхнули фары полицейского автомобиля и в их свете на стене заправки промелькнула причудливая тень, тут же растворившаяся в ночи.
— Да освободите же меня! — закричал Егор, ощущая, как пот струится по его спине.
Наконец-то полицейские решились и отомкнули наручники. Мужчина принялся растирать кожу на руках испуганно озираясь по сторонам. В эту секунду невидимый нападающий вновь принялся громко рычать. Что-то затрещало и разорванный электрический кабель, прежде питавший прожектора, заискрил в темноте, подпрыгивая подобно какой-то экзотической змее.
— Что он, сука, творит! — завопил Сергей, — Влад, бляха муха, заводи машину!
Взревел двигатель и в тот же момент огромная тварь показалась из тьмы и в один прыжок оказалась на крыше автомобиля. Захрустел, прогибаясь металл, а водитель издал неразборчивый, но явно матерный, возглас.
Егор со смесью ужаса и удивления рассматривал странное существо. Оно напоминало человека, но очень большого, мускулистого, до неприличия и жутко уродливого. Более подробно рассмотреть пришельца мужчина не успел. Заворчав, существо спрыгнуло с машины и вдруг оказалось среди людей, ошеломлённых внезапностью происходящего.
Два мощнейших удара разбросали полицейских в разные стороны. Причём, если Сергей подавал признаки жизни, то его товарищ лежал без движения и вокруг его головы расплывалась лужа тёмной крови. Селезнёв завопил и бросился к машине, надеясь спастись от кошмарной твари. Однако тут же споткнулся о собственный карабин и повалился на землю.
Он скорее почувствовал, чем услышал приближение монстра и повернув голову, увидел огромную тень, которая занесла лапу над головой Егора.
— Нет! — заверещал Селезнёв, пытаясь заслониться руками.
Затарахтел автомат. Полицейский, высунувшись из автомобиля, пытался попасть в тварь, но руки у него дрожали и все пули ушли в пространство. Тем не менее, существо остановило атаку и отпрыгнуло в сторону. Сцепив зубы, Егор схватил карабин и сняв оружие с предохранителя, перевернулся на спину.
— Жив? — Влад остановился рядом и опустился на колено, целясь в монстра, замершего в десятке метров от них, — Что это, бля, такое?
В этот момент Сергей засипел и подтянув автомат, нажал на спуск. Полицейский находился на грани жизни и смерти, поэтому не понимал, что именно делает. Длинная очередь веером унеслась в сторону заправки и пули пробили топливные резервуары сразу в нескольких местах. Горючее, весело булькая, хлынуло на асфальт.
— Мать моя! — выдохнул Егор, уставившись на прыгающий среди луж бензина искрящий кабель.
Полыхнуло и заправку накрыло исполинской волной пламени.
33
Когда Мария проснулась, Чип стоял у окна и смотрел на улицу. Услышав зевок, он повернулся и улыбнулся проснувшейся девушке. Правда улыбка вышла какой-то напряжённой. Мария прикрыла рот рукой, после чего возмущённо уставилась на нахала.
— Эй, приятель, ты какого чёрта себе позволяешь? Я-то думала, мне выделили эту комнату, чтобы я могла не опасаться маньяков, жадных до шикарного женского тела.
— Прости, — Чип отошёл от окна и прошёлся по комнате, — Нет, если ты такая стеснительная, то у меня имеется великолепный вместительный шкаф и там тебя уж точно никто не станет разглядывать.
— А в рыло? — девушка привстала, не забыв закрыть грудь пледом, — Если бы я не ночевала в твоем доме, то, честно говоря, даже не стала бы спрашивать. Или до сих пор все спокойно терпели эти выходки?
— Вообще-то, ты — первый посторонний человек, который переступает порог моего дома. Не говоря уж о ночёвке.
От удивления девушка отпустила кончик пледа, и он пополз вниз, предательски оголяя пышную грудь. Спохватившись, Мария подхватила непослушное одеяло, после чего немного отодвинулась, опершись о спинку дивана. На лице Маши проступило недоверие.
— Да ладно! Хочешь сказать, что здоровый симпатичный парень никогда не приводил сюда ни единой особи противоположного пола? Ты же нормальной, я надеюсь, ориентации?
— Нормальной, — парень хмыкнул, после чего развёл руками, — Понимаешь, всё это, весь мой дом, это — своего рода заповедное место, мой храм, моя скорлупа, защита от внешнего мира. Поэтому присутствие посторонних людей тут…Как бы это сказать? Раздражает, что ли.