– Что случилось? – докторша включила свет в операционной и указала на стол, куда надо было положить пса.
– Собака моя заболела, – решил я соврать, боясь, что бездомную псину лечить откажутся.
Ветеринар подошла к столу и некоторое время смотрела на то, что ей принесли. Потом подняла глаза на меня.
– Это ваша собака? – спросила она, умудрившись сделать ударение на каждом слове.
Я неопределённо пожал плечами и заранее изобразил на лице оскорблённое недоумение, поскольку так и не понял, что именно вызвало вопрос.
Ева какое-то время переводила взгляд с меня на врачиху и обратно, но поскольку тоже не поняла, в чём, собственно, состояла заминка, то решила на всякий случай, вмешаться.
– Ну, допустим, моя? Вас, как зовут, извините? Вы же ветеринар, значит, можете её вылечить?
– Зовут меня Елена Анатольевна – это, во-первых.
Взгляд Елены Анатольевны выражал одновременно усталость и восхищение нашим коллективным враньём.
– Во-вторых, это не собака, – она сделала вид, что собирается уйти.
– А в-третьих, – тут Елена Анатольевна скрестила руки на груди и угрожающе прищурилась. – Или вы мне говорите правду или я вызываю полицию.
Наверное, в этот момент, я имел невероятно растерянный вид. Да и Ева вдруг стала похожа на старшеклассницу, которую оставляют на второй год за «неуд» по поведению.
– Так что, молодые люди, – сказала почему-то ветеринар, хотя была, явно младше меня. – Может объясните, где вы взяли этого волка?
– Кого? – протянула Ева и стала ещё больше похожа на ученицу старших классов.
– Ну, это не совсем волк, а скорее всего гибрид волка и собаки. Так где вы его взяли? Или вы по-прежнему настаиваете, что это ваш питомец?
Врать дальше было бессмысленно, и я попытался, не вдаваясь в подробности, без предыстории и описания драки рассказать, как нашёл в снегу умирающую собаку. Получилось примерно так:
– Нашёл в снегу и сразу к вам.
– Что, просто решили подобрать и отвезти в клинику среди ночи? И платить вам тоже, как я понимаю нечем.
Елена Анатольевна уже колдовала над операционным столом, и было понятно, что дело свое доведет до конца, а спрашивает скорее в воспитательных целях.
– Я заплачу, у меня есть деньги, вы не волнуйтесь. Просто не смог пройти мимо. Сам не понимаю почему.
– Он вообще-то тебя сегодня спас, – сказала вдруг Ева.
– Вот как? – Ветеринар оторвала голову от волка и заинтересованно посмотрела на меня.
У меня уже не было сил удивляться, поскольку по странным событиям сегодняшний вечер побил все рекорды на много лет вперед, и я просто уточнил:
– Когда?
– Ну, когда тебя … – Ева запнулась, не желая посвящать незнакомого человека во все подробности, чтобы ещё больше не увязнуть в объяснениях, сформулировала ситуацию следующим образом:
– На него хулиганы в лесу напали, а эта псина, – она сбилась. – Или волк… За него вступился. – Она посмотрела на меня. – Мне показалось, ты знаешь…
Я вспомнил лицо человека, который называл меня бароном.
– Там больше никого не было?
– Нет, – Ева немного удивилась. – Он выскочил, и Игорь, – она вспомнила, что не стоит называть хулиганов по имени, раз нам уже напомнили про полицию, и запнулась. – Короче, они подумали, что это твоя собака и отстали от тебя. Он их даже не кусал, просто выскочил из лесу и зарычал.
Я попытался вспомнить лицо человека, который называл меня бароном. Потом посмотрел на операционный стол. Бока волка тяжело поднимались.
– Он выздоровеет?
Ветеринар ставила капельницу и ответила мне, не поднимая головы, сухо и буднично.
– Животное старое, сильно истощено, у него воспаление легких, – когда, наконец попала иголкой в вену, распрямилась и добавила. – Это редко, но случается, даже с собаками. Волков мне лечить еще не приходилось. Пусть побудет у меня денек. Вы будете его забирать?
– Да, – ответил я. – Сколько я вам должен?
Ева довезла меня до дома. Мы сидели в машине, молчали, и я вдруг заметил, что уже светает.
– Спасибо, Ева, – больше мне ничего на ум не пришло.
Она даже не посмотрела на меня. Просто держалась за руль и ждала пока я выйду из машины, готовая в любую секунду нажать на газ и сорваться с места. Холодный воздух ударил в лицо, когда я вышел, забрался под куртку, напоминая, что жизнь продолжается, и ничего в ее распорядке не будет меняться только потому, что со мной что-то произошло.
Я аккуратно открыл дверь в квартиру, стараясь не разбудить Ульяну. Мне еще предстояло объяснять ей, где я провел ночь, не говоря уже о синяках на лице.