Получив команду, воины бросились на юношу, на бегу извлекая из ножен свои страшные мечи. И тут человек снова удивил вампиршу. Вместо того, чтобы обороняться и погибнуть, он сразу пошёл в атаку, чем несказанно удивил и Паолу, и сид’дхов. Только им это удивление стоило одного воина, а Паола преодолела еще пару крыш. Наконец, она спряталась за трубой дома, чьи слепые окна смотрели прямо в спину магу. Жрецу оставалось добить еще пятерых-шестерых, когда Хоук обманным финтом отсёк ногу в колене самого медлительного сид’дха. Рёв боли и ярости ударил в небо. И казалось, что оно ответило им по-своему. Начинало темнеть. Впервые с начала дня вампирша взглянула в небеса. Чистые и голубые, они на глазах наливались свинцовой тяжестью, будто в ожидании гневной бури. Клочья туч сливались в водоворот, что нацеливался на площадь в Квесали. Паола получила еще одно доказательство, что медлить нельзя, и прыгнула с крыши, призывая Когти.
Она так и не поняла, успел заметить её жрец или нет, но падая коршуном на свою жертву, будто попала в патоку, тягучую и густую. Паола, словно бы со стороны видела, как медленно движется её тело, преодолевая невидимую преграду. Как замедляется время, попавшее в ловушку заклинания. Жрец, видимо, что-то почувствовал в последний миг. Но обернулся лишь для того, чтобы встретиться глазами с пикирующей на него самого смертью. Едва Когти встретились с плотью врага и, преодолев последнее сопротивление, вкусили его крови, в воздухе словно лопнул мыльный пузырь. Время вернулось в своё обычное русло. А Паола вонзила клыки в горло дирижёра этой смертельной симфонии. Едва только сердце сид’дхского колдуна дало сбой, по пентаграмме прошла судорога. Пламя из зеленого стало обычным, но теперь к нему примешался запах, которого она никто не слышала. В мареве над жертвенной пентаграммой словно появилась лужа жидкого серебра, сквозь которое вампирша увидела очертания другого мира. И тварь, что рвалась на Зидию, вызванная жертвой сид’дхов. Огромное косматое чудовище, напоминавшее человека, но с гротескной головой, увитой бараньими рогами. Озёра тьмы, что заменяли ему глаза, уставились прямо на Паолу, и она содрогнулась от водопада гневных видений, злобы и пыток, что ворвались в её сознание. С трудом она отвела взгляд, заметив, что чем слабее дёргался маг, тем сильнее пробегала рябь по порталу.
Вот уже в нем показались пальцы неизвестной твари, и рвотный позыв сжал в кулаке желудок вампирши. Настолько он был противоестественен, что казалось, сама природа отвергала его. Торопливо Паола вырвала когти из груди поверженного жреца и одним ударом отсекла голову. Рёв злобного разочарования отбросил её от сид’дха, протащив по брусчатке. Портал, каким была лужа расплавленного серебра, обрушился на землю и тут же растворился, оставив лишь тошнотворный запах.
С трудом поднявшись на ноги, Паола успела увидеть, как оставшиеся в живых сид’дхи бегут из города, предоставив их своей судьбе. Небывалый приступ трусости, когда до победы осталось лишь полшага, был не похож на них. И сперва вампирша решила, что это какая-то новая ловушка. Но нет, во всём Квесали остались лишь она, да тяжело дышащий Хоук, опустившийся на землю там, где стоял.
— Живой?! – Окликнула она его.
В ответ юноша лишь мотнул головой. Сил стоять и говорить у него не было. А уходить отсюда нужно было быстро. Вряд ли эти бледнолицые садисты вернутся, а вот с имперскими властями объясняться не хотелось вовсе. Паола, собравшись с силами, поковыляла к Хоуку:
— Пойдём, мальчик. Нужно уносить отсюда ноги.
— Но почему?! – возмутился тот. – Мы же…
— Вот именно. Что ты расскажешь имперским ищейкам? Что просто пришёл и увидел всё представление, а потом взял и победил отряд сид’дхов, с которыми у вас мир? Нет. Хочешь, я кратко обрисую тебе, что будет? Тебя обвинят во всех смертных грехах и отправят на костер.
— Но…
— Я тебя предупреждала на счёт той поляны. Хочешь еще раз наступить на грабли, учти, второй раз я тебя выручать не стану.
Глава 11
Выбравшись из города, Паола сразу задала высокий темп. Нужно было уйти подальше от места, наводнённого сид’дхами, и не попасться на глаза людям. Чтобы никому в голову не пришло связать спешащих юношу и женщину с бойней в Квесали. Дороги отпали сразу и, подумав, она решила вести мальчишку в убежище клана. Благо, юноше, несущему немалый вес, было не до разговоров. Он послушно следовал за ней, механически переставляя ноги. И всё-таки она переживала, как бы у человека от увиденного не съехала крыша. Но рыдать и биться в истерике Хоук не собирался. Что крайне обнадёживало.