Тот заверил её, что так всё и обстоит. Паола оставила его и пошла к Хоуку, качая бёдрами.
— Держи, малыш, — она протянула ему булочку. – Они действительно вкусны, а торгаш - более чем любезен. Он рассказал мне обо всех антикварах в городе.
— Я едва не зарубил мерзкого слизня, — пропыхтел юноша, ожесточённо вонзая зубы в ни в чём не повинную булочку.
— Верю, — вампирша повертела головой. – А нам нужно попасть на Мраморную улицу. Там расположен самый известный салон. Его владелец, скорее всего, один из самых богатых людей в империи. Такому нет нужды связываться с заговорщиками. Только если есть обстоятельства, о которых мы не знаем.
Мраморная улица отыскалась очень быстро. И нужный дом тоже. Но едва они вошли внутрь, Паола почувствовала, что место не то. А когда к прилавку вышел хозяин, она уже точно знала, что это не он. Спросив о парочке вещиц, она мило улыбнулась и забрала Хоука, который во все глаза разглядывал меч светлых эльфов. Откуда здесь могло взяться оружие этих таинственных воителей?! В захолустном городишке? Даже в Академии не было ни одного представленного экспоната этой расы. А здесь - пожалуйста. В первой попавшейся лавке лежит меч какого-то эльфийского героя. Чудеса!
— Город, действительно, куда как не прост, — будто читая его мысли, заговорила вампирша. – Прямо не по себе делается. Давай-ка ускоримся, иначе, чует моё сердце, приключится с нами какая-нибудь история.
Хоук был не против. Хотя он не признался бы и под пытками, что попадать в «истории» вместе с вампиршей ему нравится больше всего. Во второй лавке их так же ждало разочарование. Хотя у Паолы стали возникать подозрения, но в силу их эфемерности, она не стала их озвучивать. Следующей по списку шла лавка Гонзифа Ширронца, но вампирша резко сменила маршрут и отправилась в «Гарражат». Лавка находилась на границе между богатыми и бедными кварталами, что с определённой стороны давало свои преимущества. Дом, в котором она находилась, был старым и обшарпанным временем и погодой. Неподалеку от входа на куче тряпья сидела здоровущая крыса. Прямо-таки король всех крыс. Её маленькие глаза-бусинки внимательно наблюдали за пришельцами. Хоук сплюнул:
— Ненавижу крыс!
— Ты просто не умеешь их готовить, — задумчиво обронила Паола, входя внутрь лавки.
Как это часто и бывает, внутри помещение разительно отличалось от внешнего вида, как день и ночь. Мелодичный колокольчик весело тренькнул, оповещая хозяев о прибывших гостях. Раздался тихий шорох шагов, будто хозяин не спешил попадаться на глаза своим покупателям. Наконец из тёмного коридора появился старец, едва переставлявший одеревеневшие ноги. Он давным-давно не стригся, а может, дал обет, но шевелюра была сродни той, в которой может завестись мышь или бурундук. На глазах он носил круглые чёрные очки в дорогой оправе, что с учётом полнейших сумерек, царивших здесь, выглядело странным. Но еще более странной была его улыбка. Она, словно рана от меча, разделяла лицо на две части. Хоук внутренне содрогнулся, но виду не подал. Паола же, наоборот, была крайне восхищена внешностью явившегося. Она сделала два шага навстречу, а затем неожиданно, что было силы, ударила старика в грудь. Хозяин лавки отлетел поломанной куклой, снеся один из стеллажей. Грохот падающего тела и аккомпанирующий ему перестук вещей не вызвал никакой ответной реакции. Паола повернулась к Хоуку и неожиданно подмигнула. Судя по всему, настроение у неё было прекрасное. Стелющимся шагом она двинулась к тому месту, где в куче битых вещей, сломанных досок и тяжёлых портьер, барахтался несчастный старик. Он хотел было броситься ей на помощь, но напоролся на тяжёлый немигающий взгляд вампирши. И если бы не улыбка, он бы выскочил из лавки в тот же миг. Паола нанесла еще несколько ударов и шевеление прекратилось.
— Осторожней, юноша! – пропел за его спиной женский голос. – Гомункулы крайне опасны. К тому же, трудно убиваемы.
Медленно обернувшись, юноша обнаружил за своей спиной высокую женщину необыкновенной красоты. Одетая по эльфийской придворной моде в струящиеся невесомые одежды, оставляющие мало места для воображения, она буквально излучала два противоположных чувства – желание и опасность. На вид ей было не более двадцати лет, но Хоук после общения с Паолой внезапно понял, кто с ним разговаривает. Рука против воли метнулась к кинжалу, однако хозяйка лавки оказалась невероятно быстрой. Он только коснулся рукояти, а она уже стояла рядом, почти вплотную, так что, если бы он потянул кинжал из ножен, его рука обязательно задела бы грудь вампирши. Неловкое мгновение было разрушено лезвием тьяги, остановившейся у горла красавицы.