— Уверен, что не будет, — он отвернулся и промокнул влажные глаза тыльной стороной варежек. — Тем более усыновление было моей инициативой.
— Ну вот и замечательно! — Виола коснулась рукой его плеча, выражая поддержку. — Сначала введём вас с Леной в круг друзей, чтобы ребята привыкли, потом с Муратом познакомим и… Знаешь, я тут подумала… — она прикинула все «за» и «против» и таки решилась озвучить внезапно пришедшую идею. — Может, хочешь стать их крёстным папой? Ты же исповедуешь христианство. Так что, думаю, это самая лучшая возможность с ними сблизиться. Они даже официально смогут называть тебя папой, хоть и крёстным, будете время от времени встречаться… Я теперь вижу, как ты этого хочешь. Прости, но это всё, что я могу для тебя сделать. Что скажешь?
— Это даже больше, чем я мог себе представить… — он обернулся к ней, взглядом давая понять, насколько тронуло его её предложение.
— А это тебе, маленький новогодний подарок… Надеюсь, у тебя в жизни всё наладится… — Виола протянула Тимуру нефритовый амулет для поддержания мужской силы. Уточнять, для чего именно камушек, не стала, но надеялась, что в личной жизни у него всё придёт в норму. Может, тогда менее агрессивным станет, успокоится немного…
Гаджиев подал запястье, и она, приспустив варежку и приподняв рукав его кафтана, надела на начальника браслет.
«Пусть поможет! Пусть всё получится!» — мысленно приговаривала Виола.
Проводив президента до машины, она долго смотрела вслед его удаляющемуся авто и была рада, что ей в голову пришло решение, при котором и волки сыты, и овцы целы. Оставалось надеяться, что Тимур в своём истинном обличии понравится детям не меньше, чем в образе доброго дедушки, раздающего подарки. Хотя, зная Гаджиева, можно не сомневаться, что подарков двойняшкам он отсыплет с лихвой при любом раскладе…
За день до Нового года Виола с Ярославом заехали поздравить с наступающим Риту и Вову. Вовка как раз помогал супруге накрывать на стол и ворчал, что ей нужно после праздников окончательно уходить в декрет.
— Не умрут без тебя в этом театре, — он поставил на стол тарелку. — Хватит гарцевать там целый день.
— Но у нас в январе много представлений… — возразила Грибанова. — Тем более я стараюсь беречься, ты же знаешь… Вот с февраля и уйду на законный отдых.
— Ребят, ребят, не ссорьтесь! — примиряюще сказал Ярик. — Вов, если женщине не дать заниматься любимым делом, она на стенку лезть будет, точно тебе говорю.
— Легко тебе рассуждать, Виолка спокойная и уравновешенная, а у Ритки моторчик в одном месте, обязательно куда-нибудь влезет… — не повёлся Костюченко.
— Так, ещё одно слово — и я обижусь, — насупилась Рита.
— Вов, а в студию ко мне её отпустишь, если что? — вмешалась Виола. — У нас там тишь да гладь.
— Виол, и ты туда же! — Вовка звякнул вилками. — Пусть дома сидит. Если у нас и на этот раз ничего не получится…
— Всё получится! — Рита отставила обиды и обняла мужа со спины, прижалась к нему щекой.
Он отложил приборы, развернулся в объятиях жены и положил руку на её выпирающий животик.
— Ты слышал? — обратился Вова к малышу. — Мы с мамой очень тебя ждём.
Виола с Яром переглянулись и улыбнулись друг другу. Вспомнилось то время, когда они сами ждали двойняшек и вот так же с ними разговаривали.
— Ну что, давайте садиться? — радушно пригласила Рита. — Рассказывайте, как там наши озорники поживают? Бабушку с дедушкой ещё не укатали?
Вечер прошёл весело и действительно празднично, а на следующий день, аккурат в канун Нового года, Ярик с Виолой приветливо улыбались ещё одной паре: на дачу приехали сестра Яра с мужем и приёмным сыном. Катерина и Иван решили отметить праздник вместе с семьёй, да и Олежке будет веселее в компании Стефа и Стеши. Дети тут же умчались показывать друг дружке подарки, которые уже успели получить, а взрослые устроились за накрытым столом.
Катя с мягкой улыбкой провела детей взглядом. Сейчас, когда оба повзрослели, они с Яриком стали ещё более похожи: те же черты лица, каштановые волосы и серые глаза. Да и строение у обоих изящное. Из-за этого сходства Виолетта, единственный ребёнок в семье, всегда особенно тепло относилась к Катерине, считая её и своей старшей сестрой. Ну а Ваня был полной противоположностью жены. Высокий и крепкий, он был сама основательность и мощь. Рядом с черноволосым и темноглазым супругом Катя смотрелась как балерина возле боксёра, но тем они и привлекали взгляд.
— Ну что вы? Как вы? — расспрашивала дочь тётя Света.
— Мам, мы ещё одного ребёнка решили взять… — удивила она. — Девочку.