А вот спать я стала плохо. Возможно, из-за жары, совершенно несвойственной нашему климату, а возможно, из-за своих снов, в которых постоянно появлялся тот, кого я не видела даже во сне. Только теперь эти сны нагоняли ужас.
Глава 8
Как ни возмущалась бабуля, как ни пыталась разубедить мама, я подала заявление на развод. Но чтобы обойтись без суда, нужно было согласие Вадима. Я сама позвонила ему.
– Ира? – услышала почти забытый голос.
Всё, что я помнила, – это обидное слово, которым он меня назвал.
– Здравствуй, Вадим. Мне нужно твоё согласие на развод.
В трубке повисла небольшая пауза.
– Ира, нас не могут развести, пока ребёнку не исполнится один год.
– Я не беременна.
В заявлении я не указала этот факт, впрочем, как и не вставала пока на учёт.
Вечером от Вадима пришло согласие, поэтому проблем с разводом у меня не возникло.
– Ой, дурная! – ругала меня бабушка. – Вот ты мне скажи, каким местом ты думала? Ты понимаешь, что будешь работать как проклятая, чтобы поднять ребёнка?
– Нет.
– Что нет?
– Я не буду работать как проклятая, а буду заниматься любимым делом.
– А ребёнка ты чем кормить будешь? – не унималась бабуля.
– Прокормлю, ба.
– Конечно, прокормишь! Пока я жива, с голоду никто не помрёт!
Не стала разочаровывать бабушку. До тех пор, пока она не увидит результат, ей ничего не докажешь. Слова для неё мало что значили.
Я смогла восстановиться в университете, подала несколько заявок в разные фотостудии, но не получила ни одного положительного ответа, поэтому мне ничего не оставалось, как разместить объявление о проведении индивидуальных фотосессий. Сейчас это стало модно. Я бы сказала, был самый пик. А поскольку своей фотостудии у меня не было, то съёмку приходилось проводить на улице. Стрит-фотографии пользовались даже большей популярностью.
Моей первой клиенткой стала Малевская.
Мало того, что Олеська была очень фотогеничной, так ещё и любила позировать. Она разместила свои фото где только можно, с указанием ссылки на фотографа. При разводе я вернула свою девичью фамилию.
– Лесь, я могу ещё кое о чём тебя попросить?
– Проси, – разрешила Малевская, сделав широкий жест рукой, – я сегодня добрая!
– Попроси Рому, чтобы он ничего не говорил обо мне Вадиму. – Насколько я знала, Рома и Вадим не так часто общались, но всё же.
Леся вздохнула.
– Это сложно, – честно ответила подруга.
– Почему?
– Но! – Леська подняла указательный палец вверх. – Рома ничего не скажет, если не будет знать сам.
– Тогда ты ему про меня ничего не рассказывай, – попросила подругу.
Я знала, что Аронов никогда не задаёт ненужных вопросов, и для себя решила: не появляться у них в гостях, чтобы избежать лишних разговоров и… ненужных встреч.
– Ты представь, как это будет сложно мне? – переполошилась Олеся, у которой никогда не было секретов от Ромки.
– Ну, Лесь. Пожалуйста!
– Ладно. Я постараюсь, но обещать ничего не буду. Я бы всё-таки подала на алименты.
– Я сказала Вадиму, что не беременна.
– В смысле, не беременна? – Олеся закашлялась, а потом демонстративно наклонилась под столик, чтобы убедиться, что мой животик никуда не исчез, пока мы с ней сидели в кафе. Здесь мне разрешали проводить фотосессии бесплатно, точнее, с указанием самого кафе. И им реклама, и мне очень удобно.
– Зачем? – протянула Леся.
– Он сказал, что это я хотела ребёнка. Так что ему малыш, по сути, не нужен.
– Ир, ты меня извини, но ты иногда такая дура бываешь! Ты видела хоть одного мужика, которому был нужен ребёнок? Я – нет! Им процесс нужен, а дети – это так, побочный эффект.
– Вот и пусть у него не будет этого побочного эффекта.
Я ярко себе представила, как бы Вадим относился ко мне, если у него перед глазами бегало живое напоминание, что его жена – «шлюха». Нет. Я всё сделала правильно. В этом я абсолютно уверена.
– Ладно. Всё равно спорить с тобой бесполезно. Но имей в виду, что я с этим не согласна! – тут же добавила Леся. – Кстати, тебе уже сказали пол ребёнка?
– Да. Девочка. – Я вздохнула.
– Оу! Круто! А что так тяжко? Не рада?
– Очень рада, – заверила подругу. – Ты просто не слышала, что сказала по этому поводу ба.
– О! И что же она сказала? – Леся изобразила неподдельный интерес.
– Ну и кто там у нас? – Бабуля приложила ухо к моему животику, словно ответ должен был прозвучать оттуда.
– Девочка, – отвечаю.
– Да что же такое?! Ещё одна мокрощелка на мою седую голову! – Бабуля выпрямилась и посмотрела мне в глаза, будто в этом была моя вина. Потом снова наклонилась к моему животу и прошептала: