— Эй, Пит, а кто твой любимый Мститель?
Питер заглотил спертое у дедушки Стива желе и, не раздумывая особо, чуть потупившись, сообщил:
— Сокол. — Уилсон на этом моменте приосанился. — Наверное, у меня швейцарские корни, я люблю шоколад.
Первой ситуацию догнала Наташа, так что она быстро перехватила управление телом и сказала:
— Во-первых, у тебя итало-еврейские корни, так что любить ты должен чеснок и мацу. А во-вторых, Тони не спрашивал, на кого ты дрочишь.
Стив на койке весело захрюкал: увидел, как Уилсон вдруг попытался слиться со шторками.
— А… тогда доктор Беннер! — не растерялся Питер. — Я читал его монографии, это огонь. А почему вы считаете, что у меня итало-еврейские корни?
— С того, что у тебя из дедушек и бабушек все были итальянцами, кроме Говарда Старка, а он еврей.
Палата взорвалась воплями.
— Вы тоже так шутить будете? — тихо прозвучал в гомоне голос Питера.
— Бугага, — сказал Стив, отбивая Бобе, а затем и Роуди, которые тоже давно об этом знали, пятюню.
— ЭТО ЧТО, ТВОЙ СЫН? — на ультразвуке завопил Уилсон.
— ДА НУ НАХЕР! — радостно удивился внук Стива, Джонни, которому из-за его природной болтливости никто, никогда ничего не рассказывал.
Тони и Наташа, забыв про мысленное общение, начали перехватывать тело, общаясь вслух.
— Наташа, ЗАЧЕМ.
— А долго ты еще яйца мять будешь, ссыкун?
— Я хотел в спокойной обстановке ткнуть парня носом в анализ ДНК!
— Мальчик, это не шутки, ты не сирота, просто у тебя родители — идиоты!
— …что, правда? — с полными надежды глазами спросил Питер.
Тони с Наташей прекратили сражаться за управление телом, правый глаз окрасился карим, а левый — зеленым, и они на удивление симметрично улыбнулись.
— Можешь звать нас «папа Наташа».
— Ладно, круто, — чуть задыхаясь от волнения согласился Питер. Его взгляд скользнул к выдающейся груди Романовой, и он неуверенно спросил: — А какое местоимение вы тогда предпочитаете?
— Мы, наш. Потому что нас двое, и Наташа — коммунистка.
Стив, все хихикавший над ними с койки, вдруг захрипел.
— Ребят, — задыхаясь, выплюнул он, — мне что-то плохо.
— О, ЧЕРТ!
***
Стив Роджерс, хитрая жопа и хранитель пространственно-временного континуума, супергерой и мультипликатор (только теперь некоторые посвященные поняли, почему Симба и Шрам из «Короля Льва» так похожи на Тора и Локи), скончался в возрасте ста восьмидесяти лет. Последними его словами были: «Питер, внучок, позаботься о моем какаду». Питер очень плакал, но чудовищного розового какаду, Эльвинга, послушно забрал. Джонатан сказал, что дедушка, видимо, хотел, чтобы он, Джонни, Питера склеил, иначе какой из него внучок, за что был Тони (хотя на самом деле больше Наташей) жестоко бит, чтобы неповадно было, сука, лезть к малолеткам.
Вскоре после похорон Стива правительство попыталось подкатить к Уилсону с просьбой выдать щит Капитана Америка их парню. Тот щитом сам пользоваться не очень хотел, но Стив этот момент в завещании прописал, так что реликвия из вибраниума перекочевала в Бакстер-билдинг. Сьюзан, Невидимую Леди из Фантастической Четверки и любимую внученьку Стива Роджерса, беспокоить уже никто не решился.
Ванда, охренеть как отжегшая в пригороде Нью-Джерси, заставила отредактированного в МЕЧе Вижена себя вспомнить и решила все свои проблемы, потому что была умничкой и таки посещала психотерапевта. Магнето, который к тому времени опять сбежал из тюрьмы, с парнем дочурки познакомился и был страшно недоволен, потому что не мог управлять вибраниумом, А ТАК ХОТЕЛОСЬ: законопослушный Вижен первым делом предложил ему сдаться властям и начать наконец работать на благо человечества.
Тем временем Тони начал подозревать, что ему буквально судьбой предписано жить в шведской семье.
***
Питер был немного в шоке от того, как круто повернулась его жизнь. Планета отходила от экономического коллапса, в квартире Питера и Мэй уже пять лет жили какие-то левые люди, половина его одноклассников уже давно выпустилась из школы. Но это все казалось мелочью на фоне того, что мистер Старк, оказывается, не прикалывался, не тренировался на нем и не изображал Дарта Вейдера пять лет назад. Мэй после этого созналась, что да, никакая она Питеру не тетя, и что она вообще не должна была Питера воспитывать, потому что боялась его угробить, но получилась вот такая Санта-Барбара, прости, сынуль.
И теперь из сироты на воспитании тетушки Питер превратился в члена весьма нестандартной семьи.
Мистер Старк теперь делил тело с самой Черной Вдовой и отзывался на «папа Наташа». За те пять лет, что Питер изображал пыль, папа успел жениться на мисс Пеппер и заделать Питеру младшую сестренку. А еще, прав был мистер Картер, Тони любил брать проблемных детишек к себе под крыло: был пацан из Теннесси, Харли — он уже учился в магистратуре, а еще где-то со Стражами Галактики бороздила просторы космоса Синяя Вреднючка Небула — Питер не особо был с ней знаком, но она была крутая.
Так что. Да. Теперь у Питера была большая, странно функционирующая семья с альпакой и розовым какаду. Последнего страшно не любила Мэй, потому что у птицы была дурная привычка петь песни в стиле хэви-метал с утра пораньше.
— Папа Наташа, можно я сегодня у вас переночую? — звонко спросил Питер, по своему обыкновению, без стука вваливаясь в гостиную дома у озера. — У Мэй сегодня свида…
Питер осекся. Видимо, свидание в тот день было не только у Мэй: он застукал на ковре у телевизора целую пастораль из трех переплетенных конечностями, но, к счастью, одетых тел.
— Можно, — негромко проворчали папа Наташа. — Но если ты своим голоском разбудил Морган, я тебя придушу.
— А вы тут… — поднял палец Питер, но, увидев вздернутую бровь папы Наташи, не стал задавать очевидный вопрос и повернулся к лестнице, чтобы приземлиться на тахте в комнате младшей сестренки, но в последний момент все же обернулся и поинтересовался: — Эм, мистер Барнс, а мне как к вам теперь обращаться?
Мистер Барнс (после большой битвы с Таносом он успел подстричься, побриться и обзавестись арестантским браслетом на ноге) замер, удивленно глядя на Питера, и мисс Пеппер, беззлобно хмыкнув, прокомментировала:
— О, ты его сломал.
— Можешь звать меня, не знаю, дядей? — сказал мистер Барнс, оглядываясь на папу Наташу в поисках помощи.
— Ну да, логично, — пожали плечами папа Наташа. — Все юристы Нью-Йорка не знают, что с нами делать, но двоеженство у нас еще никто не разрешал.
— Ты всегда можешь сделать вид, что ты из мормонов, — предложила мисс Пеппер.
— Мне нравится эта идея, — ухмыльнулся мистер Барнс и повернулся к Питеру. — Слушай, пацан, может, ты тогда сходишь со мной к моей младшей сестренке, Бекки? Пусть старушка порадуется.
Вот. Вот об этом Питер и говорил. Охренеть странная у него жизнь: десять лет считал себя сиротой, а потом появляются сразу четверо.
…
В выпускном классе Питера попросили обновить информацию об экстренных контактах, и администратор Мидтаунской школы очень долго смотрела на целых четыре строки, в одной из которых персона по имени Наташа значилась как «отец».