– Скоро, – уверенно сказал Тёма.
– Ну ладно, большой, жди, – проговорил полицейский.
Подошла ещё одна электричка, и на платформу снова вышли пассажиры, но на этот раз уже гораздо меньше. Тёма соскочил со скамейки и принялся всматриваться в прибывших, но папы среди них не было совершенно точно – по большей части это были тётеньки, да ещё два дяденьки, совсем старые. Поезд отошёл. Платформа вновь опустела. Тёма забрался обратно на скамейку и принял ту же позу. Голые руки покрылись гусиной кожей…
Уже почти стемнело. В палатке с вывеской «Горячие напитки и выпечка», что стояла возле станции, вспыхнул свет. У палатки, просунув голову внутрь в открытое окошко, стоял полицейский и весело болтал с полненькой рыжеволосой продавщицей.
– Вы здесь мальчика не видели? – послышался взволнованный женский голос.
Полицейский вылез из окошка и уставился на перепуганную растрёпанную женщину в простеньком сарафане, худенькую, маленькую, совсем ещё молоденькую.
– Сын! Мой сын! Мне сказали, что он пошёл на станцию. Вы не видели? Мальчик, светленький, – сбивчиво тараторила она.
– Сколько лет? – деловито спросил полицейский.
– Двадцать пять…
– Сколько? – переспросил полицейский.
– Двадцать пять, – повторила она.
– Мальчику? – воскликнул полицейский.
– Нет, мне, – ответила она. – Мальчику шесть.
– Так чего ж вы мне тут… – хотел возмутиться полицейский, но передумал и махнул рукой в сторону платформы. – Там сидит.
– Тёма! – Она подбежала к сыну и прижала его к себе. – Как ты меня напугал! Замёрз совсем. Пойдём скорей.
Проходя мимо палатки, она горячо поблагодарила полицейского.
– Ну ты даёшь, пацан! – воскликнул тот, посмотрев на Тёму. – А вы, мамаша, в следующий раз повнимательнее.
– Да, да, конечно! – ответила она, несколько раз быстро кивнув, отчего её светлая чёлка соскользнула со лба и закрыла глаза.
Она поправила волосы, и они с Тёмой, держась за руки, пошли домой.
Шагая по слабо освещённой редкими фонарями дорожке, Тёма вдруг сказал:
– Мам, а почему наш папа так и не приехал? Я его сильно-сильно ждал. Прямо как Мишка.
Она молча смахнула набежавшую слезу.
– Ну ничего, я завтра опять пойду его встречать, – продолжал Тёма. – Может, он завтра приедет? А я буду сильно-пресильно ждать… Ты чего плачешь? – спросил он, услышав, как мама громко всхлипнула. – Мам, не плачь, он обязательно приедет, вот увидишь. И я его обязательно встречу.
Она опустилась на корточки и прижала к себе сына. Тёма крепко обнял её и прошептал на ухо:
– Обещаю!
Москва, 2017