Принц Филипп фон Гессен и принцесса Мафальда, 8 июня 1939 г., Гессен-Нассау, Германия
Травальини не только принадлежал к числу рьяных фашистов, но и был активным участником сети церковных социальных связей, охватывающей и Ватикан. Всего через неделю после избрания нового папы, 9 марта 1939 г., он написал кардиналу Лоренцо Лаури, члену Римской курии, бывшему нунцию в Перу, а затем в Польше. Близость Лаури к новому папе подчеркивается тем, что Пий XII в этом же году назначил его камерленго – то есть именно он должен был управлять Ватиканом в случае смерти папы до избрания нового. Это письмо, как и все последующие послания кардиналу, Травальини писал на официальных бланках Мальтийского ордена – католической религиозной организации рыцарского образца. Начиная с июня на этих бланках появилось обозначение его должности: специальный представитель Мальтийского ордена в Германии.
В первом из этих писем (сейчас они хранятся в архиве Государственного секретариата Ватикана) Травальини извещал кардинала, что недавно вернулся из поездки в Германию, где ему удалось успешно защитить активы Мальтийского ордена, находящиеся в рейхе. Он отмечал, что этому способствовали некоторые крупные нацистские чиновники. Также он указывал, что во время пребывания в Германии «многие видные деятели рейха и партии осаждали меня вопросами о новом Святом Отце». И он объяснял им, какая эта удача для Третьего рейха – то, что папой избрали именно Пачелли[135].
После избрания Пачелли прошло всего несколько недель, когда Гитлер вызвал фон Гессена к себе. Новый папа явно очень стремился поскорее оставить в прошлом непростые отношения Ватикана с национал-социалистическим режимом, и Гитлер, предварительно обсудив вопрос с Германом Герингом, решил изучить возможность сделки. На его взгляд, на роль эмиссара лучше всего подходил фон Гессен, услугами которого (как неофициального посредника при контактах с Муссолини) он уже пользовался. Фюрер велел фон Гессену выяснить, сумеет ли тот устроить секретную встречу с папой, чтобы начать обсуждения.
И вот в середине апреля, в воскресенье, всего через месяц после того, как Пачелли стал папой, принц фон Гессен пригласил Травальини в римскую резиденцию итальянских королей. Там он объяснил, что Гитлер попросил его инициировать переговоры с новым понтификом, минуя обычные дипломатические каналы. И добавил, что обращается к Травальини, поскольку знает о его контактах в высших кругах Ватикана. Воодушевленный Травальини сразу же сообщил кардиналу Лаури о просьбе Гитлера и попросил у него помощи в организации встречи фон Гессена с папой[136].
Папа изъявил согласие – и впервые встретился с гитлеровским эмиссаром 11 мая. Чтобы обеспечить соблюдение секретности, он пошел на весьма необычный шаг: провел эту встречу в квартире кардинала Мальоне. Понтифик и фон Гессен говорили друг с другом по-немецки, хотя принц, немало лет проживший в Италии, владел и итальянским. В ватиканских архивах хранится отчет об их беседе, представленный именно на немецком языке[137].
Поприветствовав фон Гессена, папа извлек копию письма, которое он направил Гитлеру вскоре после своего избрания два месяца назад, зачитал вслух свое послание, а затем огласил ответ Гитлера.
«В своем письме я проявил большое понимание, и ответ рейхсканцлера был весьма любезным, – отметил папа, завершив чтение. – Но с тех пор ситуация значительно ухудшилась». В качестве примера он привел закрытие католических школ и семинарий, издание книг с нападками на церковь и папство, урезание государственного финансирования церкви в Австрии. Он заверил принца, что желает достичь согласия с рейхом и готов идти на компромиссы, пока ему позволяет совесть, «но, чтобы это произошло, прежде всего необходимо прекратить притеснения… Я уверен, что если удастся восстановить мир между церковью и государством, то все будут довольны. Народ Германии един в своей любви к отечеству. Как только мы придем к миру, католики будут самыми лояльными гражданами германского государства».
135
Травальини добавлял: «И, если национал-социализм позволит найти дорогу к взаимопониманию и согласию… для отыскания решения нет более подходящей фигуры, чем папа Пачелли, искренний друг Германии». Кардинал Лаури переправил понтифику это письмо (Travaglini to Lauri, March 9, 1939, ASRS,
136
«Вчера, в воскресенье, – писал Травальини кардиналу, – Его Королевское Высочество принц Филипп фон Гессен, зять нашего короля-императора, вызвал меня на виллу Савойя [королевская резиденция в Риме] и сообщил… что он совместно с фюрером и Герингом изучает возможность напрямую обмениваться со Святым Отцом мнениями по вопросу примирения между Святым престолом и Германией… Принц Филипп фон Гессен, по всей видимости, должен устроить секретную встречу со Святым Отцом и затем передать посольствам основные положения намечающегося дипломатического соглашения… Возможно, мне придется взять на себя деликатную задачу содействия вышеупомянутому принцу в осуществлении его тайных шагов. Чтобы обратиться к Святому Отцу, мне понадобится благожелательное содействие Вашего Высокопреосвященства» (Travaglini to Lauri, April 17, 1939, ASRS, AA.EE.SS., Pio XII, parte 1, Germania, posiz. 774, f. 5r).
Вскоре после того, как принцесса Мафальда вышла замуж за фон Гессена, король Виктор Эммануил предоставил молодым отдельный дом – виллу Полиссена, которая была частью архитектурного комплекса виллы Савойя (Petropoulos 2006, pp. 76–77.).
137
Фон Гессен говорил не только по-итальянски, но и по-английски, а также по-французски (Petropoulos 2006, p. 13).