— И ты совершенно права, моя несравненная, — сказал Тит, лаская молодую девушку, — для нас решительно все равно, кого бы ни отравили.
— Да, мы будем богаты, и я отомщу за мою бедную мать, — говорила Роза. — По всей вероятности, и меня ожидает пытка и костер, — прибавила она, — но, черт меня возьми, пока это случится, многих синьоров и князей я отправлю в ад.
— Да, да, моя прелестная Роза, — говорил Тит, целуя молодую девушку. — Смерть нашим мучителям, а мы будем наслаждаться нашей любовью.
МОНАСТЫРЬ СВ. ДОРОТЕИ
ЖЕНСКИЙ монастырь св. Доротеи был из числа тех немногих монастырей, которые не подвергались каре папы Сикста V. Монашенки этого монастыря отличались строгой жизнью. В то время, когда почти все римские монастыри подвергались строгим взысканиям и реформам или совсем были закрыты, монастырь св. Доротеи продолжал жить своей тихой спокойной жизнью. Два обстоятельства были причиной тому, что этот монастырь стал примерным местом монашеского подвижничества, — бедность и постоянный труд.
Монахини вынуждены были работать, чтобы обеспечить себе насущный хлеб, так как монастырские доходы были крайне скудны. Затем папа Сикст V возложил на монахинь монастыря св. Доротеи великую миссию обращать на путь истинный заблудших. Все девушки, уличенные полицией в дурной жизни, отправлялись в монастырь св. Доротеи. До Сикста V подобные уличные бродяги женского пола ссылались на галеры, но умный и гуманный Сикст понимал, что падение бедняжек часто обусловливалось их бедностью, голодом, холодом, бесприютностью и феодальным произволом. В монастыре св. Доротеи кающиеся грешницы хотя и не пользовались роскошью, но имели вполне обеспеченное положение: кров, пищу и одежду. Монахини были одеты в темные платья, непременно шерстяные, на головах носили черные клобуки, а кающиеся грешницы имели серые платья с белыми передниками.
В эпоху нашего рассказа одна из кающихся девушек в особенности пользовалась расположением настоятельницы и всех сестер монастыря. Это была девица лет семнадцати, в полном смысле слова красавица. Своей набожностью, кротостью и послушанием она снискала себе любовь всех монахинь: от настоятельницы до последней сестры. Кардиналу-викарию, посетившему монастырь, настоятельница горячо рекомендовала с самой лучшей стороны юную грешницу, причем выразила убеждение, что кающаяся уже на пути к полному исправлению и без ужаса не может вспомнить о своей прежней греховной жизни. Кардинал-викарий искренне порадовался исправлению молодой девушки и обещал позаботиться о ее дальнейшей судьбе.
Добрая и благочестивая настоятельница никак не могла подозревать, что под этой невинной внешностью кающейся грешницы скрывается страшная злодейка, уже распространившая в римском обществе свой смертоносный яд, — Роза. Пойманная полицией на улице, она, в числе многих падших женщин, была препровождена в монастырь св. Доротеи, где, как мы знаем, своей необыкновенной набожностью и послушанием сумела приобрести любовь настоятельницы и монахинь. В монастыре она была под именем Терезы. Первое время Роза, привыкшая к свободе, сильно возмущалась, несколько раз хотела поджечь монастырь и, пользуясь всеобщей суматохой, бежать, но потом она переменила намерение. Последнему отчасти способствовало следующее обстоятельство. В монастыре умер садовник, и на место его был рекомендован епископом Аквапендетом старичок Захарий. Очень старый, сгорбившийся, он постоянно работал в цветнике и плодовом саду. Настоятельница была очень довольна новым садовником и от души благодарила епископа за хорошую рекомендацию. Старик Захарий всегда что-нибудь делал и в скором времени привел монастырский сад в образцовый порядок; а так как продажа фруктов и овощей составляла главную часть дохода бедной обители, то и было весьма естественно, что настоятельница и монахини очень ценили старого Захария. Один раз перед Ave Maria Роза, или мнимая Тереза, работала в саду под развесистым деревом, а невдалеке около дверей кельи сидела настоятельница и читала житие святых отцов. Старый Захарий, по обыкновению сгорбившийся, занимался прополкой сорняков у корней дерева. Вскоре толстая книга, которую читала благочестивая мать настоятельница, упала к ней на колени, и старушка крепко заснула. Садовник, не спускавший с нее глаз, зорко осмотрелся вокруг, подполз на четвереньках к ногам молодой девушки и тихо прошептал:
— Роза!
— Тит! — отвечала, вздрогнув, девушка, узнав в старом садовнике своего возлюбленного.
— Не известно ли тебе чего-нибудь новенького? — продолжал мнимый Захарий. — Что они с тобой хотят делать?