Брок метался под ним, подаваясь на каждое движение, хрипло стонал так, что в паху ломило от острой неудовлетворенности, и Стив, лаская его, все никак не мог понять – почему. Почему между ними было все не так? Им было хорошо вдвоем, хорошо настолько, насколько вообще может быть в постели. Чужое удовольствие Стив ощущал, как свое собственное, как инкуб, он жадно впитывал ответные реакции чужого тела, тот незримый чувственный отклик, который не подделать никакими симуляциями.
Брок двинул ладонью по своему члену, коротко вскрикнул, выгибаясь, и Стиву резко стало не до размышлений. Чужой оргазм иссушил, выдоил его до капли, сжав член, будто тисками, и Стив, толкнувшись по инерции несколько раз, кончил, обессиленно уткнувшись тяжело дышавшему Броку в плечо.
Тот погладил его по мокрому от пота загривку, коротко поцеловал в висок и расслабленно, довольно выдохнул, прикрывая глаза.
– Пожалуй, надо пересмотреть программу свиданий, – сказал Брок пару минут спустя, когда Стив сполз с него и лег рядом, уткнувшись лицом ему в бок.
Стив скептически хмыкнул, но напоминать, кто из них двоих придумал это издевательство, не стал. Потянувшись, Брок скосил глаза на окно, за которым хмуро чернело вечернее небо, почти превратившееся в ночное, и рывком поднялся, стряхивая с себя сонливую расслабленность.
Подобрав с пола белье, он вышел из комнаты, и вскоре Стив услышал шум воды.
Стив терпеливо попытался досчитать хотя бы до двадцати, чтобы побороть порыв поругаться в очередной раз. Все повторялось, они ходили по кругу, как лошади на корде, и никак не могли остановиться.
– Оставайся, – все же предложил он, когда Брок вернулся обратно и принялся разгребать их сваленную как попало одежду в попытке найти свои носки.
Брок вскинул на него темные глаза, болезненно дернул уголком губ и упрямо мотнул головой.
– Не стоит, Стив, – серьезно ответил он, застегивая джинсы. – Давай… без этого. У нас и так все нормально.
Стив открыл было рот, чтобы потребовать объяснений – нормальных, внятных, – но выражение лица резко помрачневшего Брока его остановило. Лезть в душу, когда его очевидно не хотели там видеть, он не желал.
– Хотя бы кофе выпей, ты спишь на ходу, – сдаваясь, ответил Стив, натягивая вытащенные из шкафа домашние штаны на голое тело.
Брок, чуть смягчившись, кивнул, проходя следом за ним в кухню. Стив первым делом сунул ему яблоко – потрясающе пахнущее, ярко-красное, то самое, которое он, едва вытащив утром из пакета, сразу мысленно отдал Броку, обожавшему этот фрукт.
Брок с тщательно скрытым удовольствием оглядел идеально-красное, с маленьким светлым пятнышком яблоко и вгрызся в него, мельком проглядывая бумаги, которые Стив бросил на столе рядом с ноутбуком. Стив, привыкший к его бесцеремонности, порой граничившей с бестактностью, едва заметно поморщился. Конкретно эти бумаги он бы предпочел не показывать.
Чуть нахмурившись, Брок вчитался в ровные строчки и перевел задумчивый взгляд на Стива, поставившего рядом с ним кофейную чашку.
– Оставил бы ты его в покое, – со спокойным осуждением в голосе сказал Брок, выбрасывая огрызок в мусорную корзину.
Стив сложил руки на груди, опираясь на мраморную столешницу. Этот разговор у них возникал с завидным постоянством с самого провала «Озарения». С того самого дня, как чудом обретенный вновь Баки, едва не угробив их обоих, в последний момент опомнился, помог им с Броком развалить ГИДРу и сбежал. Брок, у которого доступа к Зимнему Солдату в ГИДРе практически не было – разве что пару раз он видел его, сопровождая Пирса, – знал только, что у Баки серьезные проблемы с памятью, кучу раз перекроенные мозги и феноменальная живучесть.
И как раз из-за всего перечисленного Стив и не мог успокоиться. Одна мысль о том, что Баки – его Баки, которого он любил, как брата – где-то там, в опасном мире, совсем один, потерявший память, – мучила Стива, как фурия. Гнала его по следам, заставляла рыть землю носом в попытке найти будто растворившегося в воздухе Баки. Ни возможности ЩИТа, ни подключившийся к поискам Тони не помогли.
Брок его одержимой жажды откровенно не одобрял, но и не мешал, считая, что Баки сам объявится, когда захочет. Неопределенность этого «когда захочет» Стива не устраивала совершенно.
– Я не могу. Я должен убедиться, что с ним все хорошо, – возразил Стив.
Брок знакомо дернул уголком губ, одним глотком допил кофе и поднялся на ноги, так откровенно закрываясь, отстраняясь, что Стива резануло по горлу, как ножом. Невозмутимо обувшись, Брок подобрал куртку, закинул ее на плечо и, коротко поцеловав его в губы, вышел за дверь.
Сминая в бесполезный комок металла железный рожок для обуви, Стив ощущал себя так, будто с него содрали кожу, щедро сыпанули соли и натянули ее обратно.
Совершенно, кромешно несчастным.
***
Проснувшись следующим утром, Стив понял, что легче ему ни черта не стало. Положение не спасало даже то, что это была суббота – вполне официальный выходной. Тишина пустой квартиры нервировала, хотя Стив всегда, сколько себя помнил, прекрасно переносил одиночество, вполне удовлетворяясь собственным обществом. Ну и обществом Баки, конечно, с которым они были, как близнецы.
Вот только теперь одиночество тяготило. Стив не хотел быть один, ощущая себя так, будто его поманили теплом, дали пригреться и тут же вытолкнули обратно на мороз. Можно было, конечно, нагло вломиться к Броку, но обострять ситуацию или переводить ее в горизонтальную плоскость Стив не хотел. Он и без того чувствовал себя псом в строгом ошейнике.
Бесцельно промаявшись несколько часов, Стив выключил телефон, оставив для экстренной связи второй, номер которого знала всего пара человек, сел на байк и поехал к выезду из города. Часа через четыре он был на месте – в маленьком, затерянном в сосновом лесу поселке, состоявшем из десятка пустых гостевых домов и одного хозяйского. Хозяин жил здесь круглый год, поджидая любителей подепрессовать в одиночестве, и, судя по тому, что он все еще не съехал, дела у него шли неплохо.
К удивлению Стива, половина домов была заселена. Временных их обитателей он не увидел, но это было вполне нормально. Стив и сам, в конце концов, приехал сюда не на соседей любоваться. Оставив байк на парковке, он расплатился за дом, выбрав самый отдаленный, и отправился туда, надеясь разгрузить голову. Дом приветливо скрипнул дверью, отрезая его от неприятностей, оставшихся в казавшемся совсем далеком городе, и Стиву стало чуть легче дышать. Он последовательно обошел все комнаты и скинул в спальне рюкзак, в котором кроме бутылки воды, пистолета и пачки сухариков невесть какого года выпуска ничего и не было. Срываясь из города, Стив и не подумал о том, что стоило бы взять что-нибудь с собой. Впрочем, есть он не хотел, водопровод в доме был, а он сам вполне переживет, если два дня проходит в одной одежде. На войне и дольше приходилось.
Остаток дня Стив бездумно провалялся на террасе, надежно скрытый от чужих глаз, и почти вернул себе самообладание. Старые деревья поскрипывали на ветру, в редкой траве шуршала типичная лесная живность, по стволам скакали белки, и этот бесконечный поток жизни увлекал за собой, заставляя забывать о проблемах.
Почти. Стив чувствовал себя так, словно упорно тыкался в тупик. Неважно, куда он поворачивал – перед лицом все равно оказывалась стена. С Броком они так и топтались на одном месте, а Баки как сквозь землю провалился. Стив даже примерно не мог предположить, где он находится, и с равным успехом Баки мог оказаться как где-нибудь в Канаде, так и вообще в Европе. Думать о том, что Баки снова попался в руки недобиткам ГИДРы, Стив попросту боялся.