— Да?
— Да.
— Но я не умею их нормально складывать.
— Я сложу его для тебя, а ты запустишь, идёт?
Гвен кивнула, наблюдая за тем, как бумага в руках Питера преобразуется в самолётик.
За его полётом, стоя внизу, наблюдали Гарри, Фелиция и Ру.
========== Episode 6. All ==========
All I wanna do is (BANG BANG BANG BANG!)
And (KKKAAAA CHING!)
And take your money
M.I.A. — Paper planes.
Гвен не хотела, чтобы наступало утро. Утро того дня, когда они будут показывать свою постановку всей школе. И родителям. Родителям, которым она не сказала, что будет за мероприятие, так что миссис и мистер Стейси узнали обо всём, когда переступили порог школы и получили листовку.
Выяснять отношения, ругаться или утаскивать Гвен домой было уже поздно, поэтому они, скрипнув зубами, заняли свои места, ожидая, когда всё начнётся. Их дочь отошла от театрального занавеса и вздохнула. Её колотило с самого утра.
— Не трясись, Гвен. Всё будет отлично.
Стейси обернулась. Позади неё стояла Фелиция, полностью готовая к выходу на сцену. На ней были обтягивающий чёрный комбинезон и ботинки на шпильке. Волосы забраны в высокий хвост, а губы накрашены алым.
— А кто сказал, что я трясусь? — Гвен подобралась. Они не разговаривали с того самого момента, как она узнала, что её лучшая подруга и бывший парень стали встречаться.
— Я же тебя знаю. Не поддавайся панике, всё будет отлично, — Харт подошла ближе, подбирая слова. — Гвен, послушай, я…
Гвен не дала ей договорить, заключая её в объятия и пряча лицо у неё на груди. Фелиция крепко прижала её к себе.
— Прости, Гвен.
— Нет, это ты прости. Я больше злилась из-за того, что вы не сказали мне о своих чувствах. Мы же друзья, столько вместе пережили. Я знаю, что ты скажешь — вы не хотели ранить меня, но лучше бы сказали.
— Гвен…
— Проехали, — Стейси отстранилась и улыбнулась, показывая, что всё хорошо. — Пора на сцену. «Времена любви» сами себя не споют. Ребят, вы готовы зажечь?
— Да! — раздались в ответ голоса. Гвен улыбнулась и подала сигнал, что они готовы начать.
Пятьсот двадцать пять тысяч
Шестьсот минут,
Как можно измерить жизнь
Мужчины или женщины?
В истинах, которые она знает,
Или в его криках,
В мостах, что он сжигает,
Или в том, как она умерла.
Это — время петь песни,
И история никогда не заканчивается,
Отпразднуем это,
Вспомним год из жизни друзей,
Вспомним любовь!
Вспомним любовь!
Времена любви!
Ты должен, должен
Помнить любовь!
Ты же знаешь, что любовь — это дар небес,
Делись ею, давай любовь,
Измеряй свою жизнь в любви.
Гвен с удовольствием наблюдала за сценами Питера и Ру. Она ни разу не пожалела о том, что выбрала их на роль Марка и Мими. Между ними была химия, и ещё какая — это, кажется, заметили не только одноклассники, но и родители. Надо отдать должное, Питер прекрасно выглядел в красной рубашке в полоску, а его взъерошенные волосы свели с ума девушек. Ру в короткой юбке, топе, рваных колготках и ботинках со шнуровкой была живым воплощением Мими для Гвен. А уж мейкап в стиле «смоки айс»…
— Твоя улыбка напоминает мне о… — пропел Питер, склоняя голову и возвращаясь к тому, чтобы зажечь свечу. Ру оказалась позади него и выглянула из-за плеча, говоря:
— Я всегда когда-нибудь напоминаю людям. Кто она?
— Она умерла. Её звали Эйприл.
После чувственной и романтической песни на сцену вышли Гарри и Гвен. Они улыбнулись друг другу: Озборн — смущённо, а Стейси — ободряюще.
— Милая, я знаю эту игру. Это называется «Танго Морин». «Танго Морин» — это тёмная, головокружительная карусель, и она продолжает вращать тебя.
— Ты не прав! — прокричала Гвен.
— Она топчет твоё сердце, — продолжил Гарри.
— Со мной всё по-другому!
— И тебя вертит, качает, потому что её холодные глаза могут тебя сжечь. Тем не менее, ты мечешься, спотыкаешься и скачешь.
— Кажется я понимаю, о чём ты.
И, обняв друг друга, хором выдали:
— Танго Морин!
— Господи, как же классно! — прокричал Гарри, вернувшись за кулисы. Гвен усмехнулась.
— Ещё бы. Бетти, нанеси Флэшу больше блёсток! Он должен блистать со своим «Сегодня вам — завтра мне».
Видеть счастливых актёров, их взбудораженные лица за сценой, слышать смех родителей и их аплодисменты — вот лучшая награда для Гвен.
— Ребята, осталась последняя песня, — она собрала их весь в круг. — Мы — невероятные!
— А то!
— Тогда вперёд!
Начали песню Питер и Ру.
Она — просто девочка из маленького городка,
Живущая в своем замкнутом мире —
Взяла билет на ночной экспресс,
Идущий в никуда.
Он — просто городской парень,
Родившийся и выросший в Южном Детройте —
Взял билет на ночной экспресс,
Идущий в никуда.
— Певец в прокуренной комнате, запах вина и плохих духов. Лишь улыбка — и они разделят эту ночь. И вперед, вперед, вперед, — пропели Гарри и Фелиция, приобняв друг друга и закружившись по сцене.
Дальше Гвен песню не помнила. Глаза застилали слёзы, было тяжело дышать, и она улыбалась, хватаясь за стоящих рядом Неда и Ру. На словах «Продолжай верить» она разрыдалась, с восторгом и любовью наблюдая за ребятами, пребывающими в такой же эйфории, как и она.
Им хлопали пятнадцать минут.
И даже родители Гвен.
***
— Ура! — закричал Флэш, поднимая стакан с пивом. Гвен рассмеялась, салютируя ему бокалом с шампанским и, протиснувшись сквозь толпу, оказалась рядом с Гарри. Он кивком головы указал ей на места на диване — как раз для них.
— Прости меня, я…
— Ещё тот придурок, да.
— Эй, я, между прочим, пытаюсь извиниться.
— Я знаю, — она усмехнулась. — Гарри, я не держу на тебя зла, если ты об этом.
— Правда?
— Сегодня такой хороший день, — Стейси положила ладонь ему на плечо. — Мы не облажались с выступлением, директору понравилось, а родители забросали меня комплиментами, говоря искренне. Давай наслаждаться тем, что имеем. Я люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. Большего мне и не нужно.
— Тогда друзья на всю оставшуюся жизнь?
— Друзья на всю оставшуюся жизнь.
Гарри улыбнулся. На подлокотник дивана села Фелиция и погладила Гвен по волосам. Стейси зажмурилась.
— Девочки, у меня к вам деловое предложение.
— Какое?
— Уже поздно, а мы все жутко устали. Предлагаю проводить вас до дома. Только, — Гарри рассмеялся, — предупреждаю, что я теперь без денег. Папа узнал, что я расстался с Гвен и встречаюсь с Фелицией.
Подруги прыснули.
— Мы пройдёмся пешком, — Харт усмехнулась.
— Тогда я за куртками.
***
Оторваться от её губ было невозможно, как и перестать касаться её кожи. Питер поймал себя на мысли, что его можно смело причислять к наркоманам и вводить новый наркотик «Ру Беннет».
— Подожди, это ещё не всё, — Ру усмехнулась и отстранилась, сбрасывая с плеч полурасстёгнутую куртку. Полуобернувшись, продемонстрировала Паркеру бумажный самолётик на правой лопатке.
— Вау.
Беннет вновь прижалась к нему, ероша и без того взлохмаченные волосы Питера и вовлекая его в поцелуй. Питер обнял её за талию, с жадностью отвечая.
Держать в объятиях любимого человека и целоваться на балконе, смотря на звёздное небо — о большем он и мечтать не смел. Питер крепче сжал бумажный самолётик. Запуская его сейчас, жалел бы о том, что это мгновение не может длиться вечно.
Всё, что у них есть на двоих — бумажный самолётик на её лопатке и бумажный самолётик в его руках.
Питеру этого достаточно.
Ру — тоже.