— Анна, ты выйдешь за меня замуж? — прошептал ей в губы. Длинные ресницы дрогнули. Взгляд был еще под кайфом и вряд ли она осознавала вопрос, в отличие от меня.
— Да… — робко выдохнула девушка мне в губы. Я довольно улыбнулся. В голове зрел план, как быстро окольцевать малышку, пока ее папа не узнал об этом факте. Каюм не рассматривал меня в качестве зятя. Это было понятно с первой же встречи, он позволял мне быть только пажом своей принцессы!
— Только мы распишемся, а потом всем об этом скажем! — строго смотрел на будущую жену. Нужно было очень быстро действовать, время шло не на дни, а на часы. Интуиция шептала мне поторапливаться, если я хотел стать членом семьи Каюм на законных основаниях. Цербер после сегодняшнего дня сидеть и наблюдать за нами не станет, едва он увидит Анну, о многом догадается и следовало сейчас же расписаться. План созрел. Я вскочил на ноги, вошел в душевую и быстро ополоснулся.
— У тебя паспорт с собою? — Анна сидела на кровати и прикрывала свое тело руками-ногами. Она кивнула, заставив удивиться этому факту, но анализировать почему девушка взяла документ не стал. Я нагнулся, поцеловал ее, погладил по лицу. Ты будешь моей. Полностью!
— Мы не будем ждать, мы сейчас распишемся! А потом будет наша первая ночь, то есть день и ты моя! — заторопился, девушка удивленно на меня смотрела, ничего не понимая, ничего не спрашивая, а я не стал вдаваться в подробности. Нужно было все сделать до вечера, а в запасе было максимум пять часов. Анна послушно оделась в свое белое платье, расчесала свои волосы и была почти невестой. Ее движения были чуть заторможены, взгляд порой блуждал бесцельно по каюте, а на губах замирала странная улыбка. Она вновь все выполняла без вопросов, без обсуждений, безропотно следовала за мною, словно так и надо! Все-таки восточное воспитание отличается от европейского плюс еще влияние наркотиков. Что ж, если для покорности потребуется подсадить эту малышку на героин, я не постесняюсь и этого действия.
Удача была на моей стороне. Мало того, что Анна все еще находилась под воздействием наркотиков, туго соображала, все выполняла, что просили. Так в самом запыленном районе на краю Дубая нашел регистрационный отдел, где за большую сумму согласились закрыть глаза на многие формальности. Получив заветную бумажку о регистрации брака, чувствовал себя победителем! Чувствовал, что вытянул лотерейный билет, забыв, что с него нужно будет платить налоги! Теперь Каюм не откажется от нового родственника! Оставалась самая малость, лишить Анну невинности и зачать сразу же ребенка.
Выбранный отель тоже мало был похож на респектабельное заведение, к которым мы с девушкой привыкли видеть в своей жизни, но выбирать не приходилось. Стрелка часов неумолимо ползла к указанному времени. Нам предоставили номер для новобрачных, куда поспешили подняться. Когда Анна встал посреди номера, слегка морща свой носик, обернулась. Глаза вернулись к реальности и теперь смотрели с легким испугом, с вопросами.
— Все хорошо, малышка! Теперь ты полностью моя! — прошептал, накрывая ее рот алчным поцелуем, притягивая к себе. Нет, надо быть нежным, ласковым, не пугать первой близостью. Потом уже можно делать с нею все, что взбредет в голову.
Анна не протестовала, послушно поднимала руки, когда я стаскивал с нее платье, целовал ее тело, прикусывая зубами ее заострившиеся соски, теперь любуясь их возбуждением. Она шумно дышала над головой. Как мне нравилась ее молчаливость!!! Это было просто подарком! Сжал крепко ее попку, воображая, как однажды устроюсь сзади и буду вторгаться в упругую задницу и драть ее, пущу еще в ход руки, терзать ее влажную промежность, вторгаясь внутрь пальцами. Она будет стонать! Стонать не только от блаженства, но и от боли…но это потом, сейчас я осторожно уложил ее на кровать, снял последнюю одежду и вновь залюбовался этим идеальным телом Теперь Анна смущалась, но откликалась на каждую ласку, на каждый поцелуй. Она была похожа на испуганного зверька, которому было и страшно, и любопытно. Я был возбужден. Сильно. Голубые глаза настороженно наблюдали за моим поспешным раздеванием, с сомнением и с немым испугом смотрели на мой член, когда предстал перед нею обнаженным. Еще в них был дикий ужас от осознания последующих действий.