— Прикажи приготовить праздничный ужин! — заметил удивленный взгляд Али и непонимание логики моих поступков. Друзей нужно держать на расстоянии вытянутой руки, а врагов ближе к сердцу. Я сделаю вид, что принял сий факт.
— Мне их встретить?
— Я сам их встречу!
Анна
Уходила домой свободной девушкой, не представляя, какие изменения меня ждали в течение дня, возвращалась уже замужней, с тяжелым кольцом на пальце. Теперь, когда начала понимать, что натворила, осторожно посматривала на задумчивого Ричард, он в отличие от меня понимал, что делал. А эта наша близость…Вспомнила и вздрогнула, а тело болезненно откликнулось. Папа бы аннулировал наш брак за короткие сроки, о том, что я замужем никто бы не узнал. Но что, если я сейчас уже ношу ребенка под сердцем. Как его лишить отца? Я до сих пор помню, как мне было плохо, тоскливо, когда было много вопросов, а ответов не знала у кого спросить. Как приходилось преодолевать свою неловкость и идти за объяснениями к папе, на интуитивном уровне понимала, что была бы мама было проще. Мне было сложно привыкнуть в Англии к свободе слова, мысли, нарядов, я сторонилась откровенных тем, а раскованных подруг как-то отводили от меня по умолчанию. Папа оберегал меня по всем фронтам, но не сделал ли он главную ошибку превратив меня в розу под колпаком из Красавицы и Чудовища. Красивая. Недоступная. Бестолковая. Наивная.
— Все хорошо? — Ричард смотрел на меня своими серебристыми глазами и в них не было ни сожаления, ни сочувствия.
— Да, — глухо ответила, пряча между ног руки, они мелко дрожали по мере того, как машина приближалась к нашему дому.
— Ты сама скажешь или мне сказать? — он хмурил свои темные брови, я усмехнулась.
— Ты думаешь он не в курсе? — Ричард заметно вздрогнул. Что я чувствовала по отношению к этому человеку? Симпатию. Она еще была даже после его принудительной близости. Нотку ненависти, но она была как перчинка, придавала вкус нашим отношениям. Наверное, я морально извращена. Только вот меня что-то надломило. Я чувствовала, как меня прежней становится все меньше, меня новой еще не было.
Я не представляла реакцию папы и Азамата…Эти двое могли устроить апокалипсис на этой земле собственными эмоциями. Папа не был простым человеком, если он улыбался, глядя в тебе глаза, это еще не означало, что ты его друг и он подпустит тебя к себе ближе, чем на пушечный выстрел. Я не знала, чем он занимается с Али помимо своего бизнеса, но была и вторая жизнь. За семью замками. Нам: мне, Аману и Ахмету- туда вход строго воспрещен. Азамат словно был посредине. И не с нами, и не с ними. Сам по себе. Неконтролируемый, бешенный, агрессивный, способный убить, если что-то ему или его близким угрожает. Дикий, как волк, не желающий подчиняться каким-то правилам и законам. Единственный кто мог его держать в узде- был отец. И Азамат от этого факта бесился еще больше. Он не хотел осознавать, что кто-то имел над ним власть.
Глянула на Ричарда. Чем ближе машина была к дому, тем больше он нервничал, крутил обручальное кольцо. Конечно, за столь поспешный поступок нас никто по голове не погладит. Но что сделано, то сделано. Может быть если бы мы просто расписались, я бы сияла от счастья, ерзала как непоседа, но события перед отъездом домой оттолкнули меня от Ричарда, его бешенный взгляд дикой похоти до сих пор стоял передо мною.
Машина заехала во двор, нас никто не остановил, не проверил документы. Охрана лишь мельком скользнула равнодушным взглядом по джипу и осталась на месте. Предупреждены. Я взяла Ричарда за руку и сжала, ободряюще ему улыбнулась. Он видимо не ожидал такого жеста и растерялся, затем слегка приподнял уголки губ. Когда автомобиль остановился у крыльца, вышел папа. Сердце ухнуло вниз. Он стоял в тени, засунув руки в карманы брюк. Отсутствовал галстук, вроде мелочь, а заставляла настораживаться. Ворот рубашки был непозволительно откровенно распахнут, демонстрируя крепкую шею, мощные плечи, тонкую цепочку. Мы вышли и, держась за руки, как школьники, поднялись по ступеням. Замерли перед ним. Голубые глаза спокойно скользнули по нашим лицам, толком ни на ком не задерживаясь.