— Могу только сообщить, что одну странность мы уже обнаружили, — сказал Крэнбрук. — Дверь, через которую из дома можно попасть на крепостную стену, была заперта изнутри. Каким образом ваш отец оказался там, откуда он, предположительно, упал, если проход был закрыт?
— Ничего странного, — ответила Венис. — Обычно во время фейерверка дверь запирают. Это делается для того, чтобы никто из гостей в состоянии опьянения не пошел бы туда и не свалился… — Она вдруг остановилась, заметив на лице инспектора ироническое выражение. — И потом, наверх можно попасть и через служебный коридор — тот, которым пользуются слуги. Разумеется, мой отец знал о другом выходе и мог им воспользоваться.
— А кто еще о нем знал?
— Вся семья.
Крэнбрук сделал краткую пометку в своем блокноте.
— Когда вы в последний раз видели отца?
— В полночь он стоял на крепостной стене и любовался фейерверком. Он разговаривал с моей сестрой Камиллой. Потом все вернулись в дом. Мой отец до утра не ложился. Да, я видела его еще раз, когда он разговаривал с Марией. После этого я пошла спать. И разбудил меня плач Серены — она обнаружила тело.
— Ваш отец много пил прошлой ночью? Или все-таки пьян он не был? Может быть, он с кем-то поссорился во время вечеринки?
Венис не хотелось рассказывать ему о той ссоре, которая произошла между ней и отцом у дверей кухни.
— У моего отца был сложный характер. Он мог повздорить с любым из гостей. Но так было всегда. Не думаю, что кто-то мог пойти на убийство только из-за ссоры. А насчет спиртного — он действительно много выпил. И опять-таки на вечерах в нашем доме трезвых не бывает.
Венис заметила, что Крэнбрук пристально изучает ее лицо.
— Он не был подавлен вчера?
— Нисколько, — твердо заявила она, — даже намека никакого не было на плохое настроение. Он был счастлив, что женится на Марии. Они обвенчались. Мария Данте — известная оперная певица.
— А как относились ваши сестры к тому, что она собиралась войти в вашу семью?
— По-разному, — ответила Венис. — Никому из нас не хотелось обрести в ее лице мачеху, но все мы понимали, что если она может сделать отца счастливым, то нам надо смириться.
— Недавно я читал в газетах, что у вашего отца были финансовые проблемы. — Крэнбрук что-то пометил в блокноте. — Это правда?
Венис вспомнила музыкальный вечер и неохотно кивнула.
— Некоторые проблемы были, но вы же не станете утверждать, что он из-за этого решил покончить с собой?
— Я вообще не могу сейчас что-либо утверждать. Прошу вас, не покидайте дом, не сообщив мне о своем отъезде, мисс Бэлкон.
На следующий день после Рождества разыгралась настоящая метель. Все окрестности Хантсфорда, сад, дорожки и ров были засыпаны снегом, что очень усложнило работу полиции. Тело Освальда увезли в Лондон. Журналисты обрывали телефоны. Кейт услышала краткое сообщение о смерти отца в теленовостях. Репортеры пытались выяснить подробности о вечере в Хантсфорде у тех гостей, до кого сумели добраться.
— Господи, какое им дело?! — возмущалась Серена. — Это умер наш отец, а не папа римский!
— Сейчас мертвый сезон, в рождественские праздники нет новостей, поэтому они хватаются за любую сенсацию, — ответила Кейт.
— Я хочу домой, — стенала Серена, сидя у окна в гостиной, — меня все эти ужасы доконали.
Кейт с сочувствием взглянула на сестру.
— Я знаю, что тебе тяжело, Серена, но все-таки нам всем лучше остаться здесь, пока полиция не выяснит, что случилось.
В комнату вошла миссис Коллинз.
— Мисс Кейт, вам звонят. Вы будете говорить или попросить перезвонить позже?
— Кто это?
— Дэвид Лофтус. Он сказал, что это очень важно.
Кейт нахмурилась.
— Никогда не слышала этого имени.
— Он здесь бывал, — пояснила миссис Коллинз, — иногда. Он приходил к вашему отцу.
Кейт прошла в комнату отца.
— Кейт Бэлкон слушает, — сказала она, взяв трубку старого аппарата.
— Это Дэвид Лофтус. Я друг вашего отца, примите мои искренние соболезнования.
— Благодарю.
— Я хотел бы попросить у вас разрешения приехать и побеседовать с вами.
— Как вы это себе представляете? Мистер Лофтус, в нашей семье случилось несчастье, — вежливо, но твердо заявила Кейт, — мы сейчас никого не принимаем.