Громко всхлипнув, девушка легла на кровать и позволила чувствам одержать над собой верх. Слёзы стекали с её щёк, когда дверь в её комнату скрипнула. Она не обратила никакого внимания даже тогда, когда кровать прогнулась под чьим-то весом.
- Эйприл, - прошептал знакомый хриплый голос.
- Уходи, Гарри.
- Дай мне объяснить.
- Я не хочу с тобой разговаривать.
Стайлс закатил глаза. Он мог наплевать на неё тысячу раз, посмеяться, выбросить чёртову сигарету и отправиться спать. Однако Гарри по какой-то причине чувствовал себя последним мудаком. Он должен быть здесь, с ней. А не где-либо ещё. Чувство вины буквально разъедало его изнутри.
- Пожалуйста, выслушай, - мягко начал он, едва коснувшись её плеча, но Эйприл резко одёрнула его руку и повернулась на другой бок.
С тяжелым вздохом Гарри обошел кровать и лёг на свободную половину, в ту же позу, что и Эйприл. Она подняла на него свои заплаканные глаза и злобно прошептала:
- Не хочу слушать.
Он раздражённо вздохнул и придвинулся ближе, так что теперь их глаза оказались на одном уровне. Дей вела внутреннюю борьбу, уже такую привычную для неё – оттолкнуть или позволить остаться?
Эйприл опустила взгляд. Она не умеет сопротивляться ему.
Мужчина осторожно взял маленькую ладошку Эйприл и приложил к своей щеке, прикрывая глаза. Табун мурашек и бабочек окрыляли её, заставляли забыть обо всём на свете. Это было одно из высших проявлений любви для неё. Для него – маленький жест, чтобы она успокоилась.
- Ты осознаёшь, насколько, чёрт подери, неправильно всё то, что мы вытворяем?
- Нет.
Гарри тихо засмеялся.
- Разве я мог ожидать другого ответа?
- Какая разница, что мы делаем? У нас есть чувства друг к другу.
Эйприл прикусила губу и исподлобья посмотрела на Стайлса. Он был мрачнее этой ночи. Вот она и прокололась. Разумеется, Гарри знал это, знал изначально, и её влюблённость была чем-то самим собой разумеющимся. Что ещё должна была сделать девчонка её лет? Но вопрос стоял в том, что делать ему. Гарри сам виноват во всём, сам пошёл на поводу у мимолётных желаний, сам впустил её в их с Грейси размеренную, расписанную по минутам, жизнь. Всё, что он знал – его тянет, немыслимо и бешено тянет к этой девчонке, но как ему стоит поступить теперь?
Очевидно, следовать советам Эйприл: не заморачиваться.
- Ответь – ты жалеешь или нет? – Дей приподнялась на локтях и с надеждой посмотрела на Гарри.
Он решил пойти по пути правды. Почти правды.
- Нет. Но ты…
- Вот и прекрасно! – воскликнула девушка и в эту же секунду она уже сидела на ошарашенном Стайлсе. Она положила ладони на его грудь и наклонилась над лицом парня. – Ты раздражаешь меня.
Гарри ухмыльнулся и расположил свои руки на её талии. Все разумные мысли мгновенно улетучились, оставляя за собой немыслимый шлейф желания и чего-то ещё.
- Ты тоже меня раздражаешь.
Засмеявшись, Эйприл наклонилась и оставила на уже таких любимых губах поцелуй. Руки Гарри спустились с талии девушки на задницу, несильно сжав её. Дей захихикала и поспешила убрать его ладони. Стайлс вопросительно посмотрел на неё.
- Гарри, пожалуйста.
- Пожалуйста что? – он в замешательстве сдвинул брови.
- Пару затяжек. Ты даже не почувствуешь.
Он устало закатил глаза. Эта девушка постоянно заставляет его думать, взвешивать что-то, принимать важные решения. С ней нельзя расслабиться ни на секунду – каждый раз она придумывает что-то новое, бесшабашное, глупое. Но иногда поддаваться полезно.
- Чёрт с тобой, - рявкнул Гарри. Эйприл засияла и стала покрывать быстрыми поцелуями его лицо, отчего мужчина поморщился. Не в отвращении, скорее, пытаясь скрыть улыбку. – Только пообещай, что больше ты не посмотришь на эту дрянь!
- Обещаю, - с улыбкой прошептала девушка и медленно слезла с парня, увлекая его за собой.
Они сели на пол, облокотившись о спинку кровати. Гарри всё ещё не верил в свои действия и в то, что снова её послушал, а осознание не пришло к нему даже тогда, когда он доставал сигарету из своего кармана. Секунда – и одинокий огонёк зажигалки на долю секунды осветил комнату.
- Ты отключил пожарную сигнализацию? – в предвкушении спросила Эйприл, положив голову на плечо мужчины.
В её животе порхали бабочки. Она никогда не делала этого в такой атмосфере, с человеком, в которого влюблена по уши. Эйприл заранее знала, что это будет всплеск адреналина, эмоций и любви.
- Я сделал это ещё когда ты чуть не затопила квартиру в третий раз, - Гарри ухмыльнулся, вспоминая, как наивная Дей пыталась незаметно покурить в своей комнате.
Сигарета начала медленно тлеть. Эйприл с благоговением посмотрела на Гарри, сдерживая улыбку.
- Ты первый.
Он тяжело вздохнул. То, как Стайлс подносил сигарету к губам, как его длинные пальцы обхватывали её, - это заслуживало отдельного внимания. Гарри сделал небольшую затяжку и в наслаждении прикрыл глаза. Лёгкие приятно жгло, сладковатый запах травы затуманивал сознание. Эйприл приоткрыла рот, любуясь мужчиной рядом с ней.
- Неплохо.
- Дай мне.
Эйприл поднесла сигарету к губам и затянулась дымом. Она знала, что есть чувство прекраснее, но на данный момент это было самое крышесносящее ощущение. Гарри тем временем поспешил сделать вторую затяжку.
Спустя какое-то время вся комната была окутана дымом. Двое молодых людей по-прежнему сидели на полу, облокотившись о спинку кровати и передавая друг другу тлеющую сигарету. От неё почти ничего не осталось, когда Эйприл и Гарри были на вершине своего удовольствия. Их ноги и руки стали ватными, в сознании была лишь густая пелена, глаза покраснели, губы опухли. Стайлс вытянул свои длинные ноги и запрокинул голову, рассмеявшись. Эйприл смеялась тоже, устроившись на его ногах. Какое счастье, что стены в этом доме не пропускали ни единого звука. Это зрелище было бы для Грейси, как минимум, странным.
- Я вообще, чёрт подери, люблю этих гребанных ящериц! – Гарри засмеялся и посмотрел вниз – на Эйприл.
Глаза девушки, как и у него, блестели, а расширенные зрачки еще больше выдавали их состояние. Девушка потянула руки к лицу Гарри и засмеялась. Оно вдруг вытянулось, а значит и её любимые губы стали больше и пухлее, зелёные глаза шире, ресницы длиннее, кудри гуще. А сам Гарри ничего не видел. Только ящериц.
Сигарета, тем временем, полностью стлела. Их “пару затяжек” растянулись на всю ночь.
- А знаешь, что самое смешное, - Эйприл не переставала хихикать. - Я могу потрогать твои реснички, не прикасаясь к ним.
- Смешное слово “реснички”.
Эйприл ничего не ответила. Всё, что она чувствовала - немыслимую тягу к сладкому. У Гарри тем временем была жажда.
- Хочу пить.
- А я хочу кексик.
- Мать твою, я чертовски хочу пить, - Гарри попытался встать, но все тело словно онемело и приросло к полу. Он откинулся обратно и засмеялся. Эйприл снова положила голову на его колени, разглядывая свои руки.
Это было новое состояние для него и для неё, за бесконечной радостью следовала тревога, они обменивались своими безумными мыслями и постоянно касались друг друга. Словно оторванные от этой реальности, убеждались, что они все ещё здесь. Не было ни планов, ни расписаний, ни тревог. Гарри громко фыркнул, бросив взгляд на настежь открытые двери балкона, откуда в комнату медленно прокрадывался рассвет. Новый день начнётся через несколько часов, но все, о чем мог думать Стайлс, было:
- Где мы, блять, найдём кексики в три утра?
***
Утро выдалось отвратительным. И вовсе не потому, что всю ночь Эйприл и Гарри раскуривали сигарету, набитую травой, а через четыре часа вынуждены были предстать перед Грейси в приличном виде. Лондон встретил август проливным дождём, не оставляя ни малейшей надежды на последний тёплый месяц лета. Эйприл возвращалась из детского сада по привычной дороге, одной рукой держа зонт, другой – сжимая карточку с адресом. Её глаза были красными от веселой ночи, был жуткий насморк, всё тело болело, но девушка не жалела ни о чём. Всё, о чём она могла думать – жалел ли Гарри и как он себя чувствует. Ответ, конечно, был очевиден – отвратительно. Потрёпанный и с красными глазами, он не притронулся к завтраку, лишь поцеловал Эйприл и Грейси в лоб и умчал на работу. Дей писала ему смс, но оно осталось без ответа.