Марк отправил по почте большую часть одежды, книжные шкафы, книги, произведения народных промыслов, которые собирал много лет, и ручной вязки разноцветный ковер со сложным рисунком, привезенный им из Индии.
— Остальное купим, когда немного обживусь, — сказал он декоратору, рвавшемуся заняться окнами и разными мелочами.
Слоун вылетел из Чикаго в четверг утром в жуткий снегопад, из-за которого самолет задержали на три часа. «Не самое лучшее начало», — подумал он, выходя в окутанный вечерними сумерками зал аэропорта Ла Гуардиа. Но, дожидаясь багажа, Марк вдруг понял, что рад оказаться в этом месте и в это время. Работа, которой он занимался последние пять лет, перестала быть интересной.
Марк планировал регулярно разговаривать с матерью по Скайпу — таким образом, ему не придется верить ей на слово, что у нее все «просто отлично». Кроме того, в Нью-Йорке у него полно старых друзей, с которыми он учился в Корнелле. Пришла пора начать все заново.
«И решить еще одну проблему», — подумал Марк. Он наклонился и легко поднял с транспортера свой единственный тяжелый чемодан. Вместе со счастливчиками, чей багаж появился первым, вышел на стоянку такси и терпеливо встал в очередь. Благодаря росту он был звездой баскетбола в колледже; волосы, когда-то золотисто-каштановые, как у Трейси, потемнели с годами; немного неправильным — из-за сломанного в одной из игр носа — чертам лица придавали привлекательность теплые карие глаза, жесткая линия рта и подбородок. На незнакомых людей Слоун производил впечатление молодого человека, с которым хочется познакомиться поближе.
Наконец он сел в такси и поехал в свою квартиру. Во время предыдущих визитов в Нью-Йорк Марк заметил, что многие водители разговаривают по мобильному телефону с наушниками и не склонны вступать в беседу. Но на этот раз ему попался водитель с классическим акцентом ньюйоркца, которому хотелось поболтать.
— Бизнес или туризм? — спросил он.
— С сегодняшнего дня я тут живу, — ответил Марк.
— Вот это да! Добро пожаловать в Большое Яблоко. Если уж приехал сюда, ни за что не захочешь возвращаться домой. Здесь постоянно что-то происходит. Днем и ночью. Это не то что жить в каком-нибудь пригороде, где самое интересное событие — смотреть в окно парикмахерской, где кого-то стригут.
Марк уже пожалел, что вступил в разговор.
— Я жил в Чикаго. Многие считают его очень неплохим городом.
— Ну да. Может быть.
К счастью, движение стало более напряженным, и водитель отвлекся от разговора, а Слоуну вдруг стало интересно, что чувствовала его сестра Трейси, когда впервые приехала в Нью-Йорк. Она не летела на самолете, видимо, из-за того, что не хотела тратить лишние деньги. Она приехала на автобусе и поселилась в доме Христианской ассоциации молодых женщин, перед тем как сняла квартиру, откуда и исчезла.
«Я быстренько разберусь с работой, а потом попытаюсь решить, как заинтересовать детективов, чтобы они снова открыли ее дело, — подумал он. — Наверное, лучше всего начать с офиса окружного прокурора Манхэттена. Именно они расследовали дело. У меня даже есть фамилия того, кто возглавлял расследование. Ник Греко. Наверняка удастся его разыскать».
Составив план действий, Марк выдал водителю щедрые чаевые, прибыв к дому на Даунинг-стрит, где он купил квартиру, достал блестящие новенькие ключи из бумажника и вошел в вестибюль. До лифта нужно было пройти всего несколько шагов. Там уже стояли две симпатичные женщины, одна высокая с ярко-рыжими волосами, другая — темноволосая, стройная, в солнечных очках, скрывавших большую часть лица. Марк сразу понял, что она плакала.
Рыжая заметила чемодан Марка.
— Если вы здесь впервые, приготовьтесь к тому, что лифт едет очень медленно, — предупредила она. — Когда реконструировали дом, старые лифты заменять не стали.
У Марка сложилось впечатление, что она специально завела с ним разговор, чтобы отвлечь от заплаканной подруги.
В этот момент звякнул звонок в вестибюле, и открылась дверь единственной расположенной там квартиры. Появился комендант, которого Марк уже встречал, и впустил внутрь двоих мужчин.
— У нас назначена встреча с мисс Ханной Коннелли, — сообщил один из них.
Слоун услышал в его голосе начальственные интонации и инстинктивно понял, что мужчины — из полиции, хотя оба были в штатском.