— Лотти, я на фабрику, там что-то случилось.
— Поэтому Кейт звонила тебе вчера?
Кейт была дочерью Дугласа Коннелли, владельца мебельного комплекса «Точные копии антикварной мебели Коннелли» в расположенном по соседству Лонг-Айленд-сити, где Гас работал, пока пять лет назад не вышел на пенсию.
Лотти, пожилая женщина семидесяти пяти лет с седыми редеющими волосами, надела очки и посмотрела на часы.
— Гас, ты спятил? Тебе известно, сколько сейчас времени?
— Четыре утра. Кейт попросила меня встретиться с ней в половине пятого. Видимо, у нее имелись на это причины, вот почему я согласился.
Лотти видела, что он явно чем-то расстроен.
Но она знала, что не следует задавать вслух вопрос, который беспокоил обоих.
— Гас, в последнее время у меня появилось дурное предчувствие. Я знаю, тебе не нравится, когда я говорю подобные вещи, но мне кажется, должно произойти что-то нехорошее. Я не хочу, чтобы ты шел на эту встречу.
В свете тусклой лампочки в шестьдесят ватт, горящей на ночном столике, они сердито смотрели друг на друга. В глубине души Гас признался себе, что напуган. Лотти утверждала, что обладает даром предвидения; это одновременно раздражало и вызывало у него страх.
— Лотти, ложись спать, — мрачно попросил он. — Вне зависимости от того, какие у них проблемы, я вернусь к завтраку.
Гас не был склонен демонстрировать свои чувства, но какой-то инстинкт заставил его подойти к кровати, поцеловать жену в лоб и погладить по голове.
— Не волнуйся, — твердо сказал он.
Это были последние слова, которые она услышала от него в этой жизни.
Глава 2
Кейт Коннелли рассчитывала, что ей удастся скрыть беспокойство, наполнявшее ее перед ранней встречей с Гасом в музее мебельного комплекса. Она поужинала с отцом и его очередной подружкой в «Зоне», модном ресторане, недавно открывшемся на Манхэттене в Верхнем Ист-Сайде. За коктейлем девушка, как всегда, болтала с его «новой вкусняшкой» о пустяках — привычно, легко и непринужденно.
Сандра Старлинг, платиновая блондинка лет двадцати пяти, с широко расставленными карими глазами, не смущаясь, рассказала, что участвовала в конкурсе красоты «Мисс Вселенная», но умолчала о том, на каком этапе выбыла из состязания.
Она призналась, что мечтает сделать карьеру в кино и посвятить себя борьбе за мир, и Кейт ехидно подумала, что эта еще глупее предыдущих. Дуг — так ей было велено называть отца — вел себя исключительно добродушно и очаровательно, хотя пил больше обычного.
Во время ужина Кейт обнаружила, что оценивает отца, точно является судьей на шоу «Таланты Америки» или «Танцы со звездами». Красивый мужчина, которому еще нет и шестидесяти, похожий на легендарную кинозвезду Грегори Пека. Но тут она напомнила себе, что большинство ее ровесников вряд ли оценили бы по достоинству это сравнение. «Если только они, как и я, не являются поклонниками классического кино», — подумала девушка.
Может быть, она совершает ошибку, втягивая в эту историю Гаса?
— Кейт, я говорил Сандре, что ты самая умная в нашей семье, — сказал отец.
— Ну, я так не думаю, — ответила Кейт, заставив себя улыбнуться.
— Перестань скромничать, — принялся укорять ее Дуг Коннелли. — Кейт — дипломированный аудитор, Сандра. Работает в «Уэйн и Кратерс», одной из самых крупных аудиторских компаний страны. — Он рассмеялся. — Есть только одна проблема — она постоянно рассказывает мне, как следует управлять нашим семейным бизнесом. — Дуг помолчал. — Моим бизнесом, — добавил он. — Она постоянно про это забывает.
— Папа, то есть Дуг, — спокойно проговорила Кейт, хотя чувствовала, как ее начинает охватывать ярость, — Сандре это неинтересно.
— Сандра, посмотри на мою дочь. Ей тридцать лет, она высокая, роскошная блондинка, невероятно похожая на мать. Ее сестра, Ханна, — моя копия. У нее такие же темные волосы и голубые глаза, но в отличие от меня она получилась крошкой. Всего пять футов и два дюйма. Я правильно говорю, Кейт?
Кейт решила, что, перед тем как приехать сюда, отец уже приложился к бутылке, а она знала: в таком состоянии он бывает невыносимым. Девушка попыталась увести разговор в сторону от семейных дел.
— Моя сестра модельер, — объяснила она Сандре. — Она на три года младше меня. Когда мы были маленькими, она все время шила платья для кукол, а я делала вид, будто даю интервью «Джеопарди!»[2] или «Колесу фортуны».