— Я не хотел обнадёживать вас, — отозвался лекарь спокойно, — Цветок может достать лишь кто-то из знатных фейри, у вас бы в любом случае не было шанса.
— Вы идиот? — уточнил Ис раздраженно, — Я выкуплю, выменяю, да украду его, в конце концов!
— Это невозможно, — грустно ответил дракон, — Смерть неподкупна, господин Ис — к сожалению, а может быть, к счастью. Я понимаю ваш гнев, но поверьте — я действовал исключительно в ваших интересах. Цветок Смертного Огня невозможно перекупить, невозможно заставить кого-то добыть его хитростью или силой. Тот, кто отправится за ним, должен сам пожелать достать его, и сила этого желания должна быть столь велика, столь оглушающа, что превысит все инстинкты и земные путы. Желание…
В глазах старого дракона заплясали тени, от которых Ису стало почти не по себе — слишком многое там всколыхнулось, слишком странным стал его голос — таящим в себе неназываемый и невыразимый ужас, смешанный с таким же наслаждением.
— Вот как, — Ис кивнул и без приглашения устроился на стуле посетителя, — Расскажите мне все, что знаете об этом. На этот раз действительно все, с указанием источников, свидетелей и описанием ситуаций, в которых приобретён подобный опыт. Учтите: если во второй раз вы от меня что-то скроете, я позабочусь о том, чтобы ваша кончина была в известной мере изобретательной, а близкие достаточно быстро составили вам компанию в посмертии.
— Наслышан о ваших талантах в этой области, — каменный дракон покривил губы в насмешливой улыбке, — И понимаю ваш гнев. Однако, я крайне стар, господин Ис. За десять тысячелетий живые свидетели неизбежно переходят в категорию мёртвых, а книжные источники — большинство из них — обращаются прахом. О тех событиях, однако, я могу рассказать. Возможно, вы слышали весьма распространенную на нашем древе миров сказку о знатной эльфийке, влюбившейся в смертного?
— Да, абсолютнейший бред. Эти твари не умеют любить… По крайней мере, чистокровные.
— Интересное уточнение… Знаете, господин Ис, примерно так и выглядят предубеждения в действии: близкая мне фейри умеет любить, но те, кого я не знаю лично — бездушные твари… Это лицемерный концепт. И, разумеется, эльфы умеют любить! Притом, скажу я вам, возможно, ещё и получше многих. Просто, скажем так, несколько иначе, чем мы привыкли, но, уверяю вас, не менее сильно и самоотверженно. Отвечая на ваш вопрос… Это случилось около девяти тысячелетий назад, когда мир Двух Империй называл себя планетой победившей демократии, а тот, что мы ныне считаем техногенным, был дремуч и примитивен. Тогда, как вам, вполне вероятно, известно, между драконами и фейри разразился нешуточный конфликт. Дивных убивали сотнями и тысячами, вырывали их крылья и украшали ими комнаты, голубая кровь лилась рекой, потому фейри приходилось покорять холмы иномирья. Я тогда был довольно молодым драконом, и был убеждён — впрочем, сейчас я не разочарован в этой концепции — что истребление какой-то расы только из-за неприятия их образа жизни вовсе не делает нам чести. Эта идея наряду с изучением древних лекарских обрядов привела меня до двору Королевы Маб Свет Звезды, где я даже на какое-то время стал своим. Разумеется, к самым сокровенным ритуалам меня не допускали, но это не помешало мне многому научиться там. Именно тогда я весьма тесно сблизился с одной ши…
— Ши?
— Фейри. Всего лишь ещё одно название их народа… И вот, эта дивная влюбилась в человека — весьма достойного представителя своей расы, можете поверить. И какое-то время они даже были вместе, но потом мальчишка выкинул коленце: совершенно по-глупому умер в какой-то битве, оставив мою знакомую безутешной.
— Умер?…
— Именно, не как в случае с господином Гором, который, все же, физически жив. Тело того человека было изуродовано такими любопытными способами, что даже просто восстановить его было невозможно — я лично пытался это сделать, но так и не смог запихнуть обратно кишки ввиду полного отсутствия оных — вороны знают свое дело. В общем, эта эльфийка была безутешна, и, в конечном итоге, решилась пройти некое испытание и достать Цветок Мертвого Огня. Не знаю, какую пришлось за это заплатить цену, но ей удалось: в свои покои, где ждал я, она вернулась с душой возлюбленного.
— А тело? — нахмурился Ис.
— Вот здесь и был главный подвох. В качестве, с позволения сказать, тела она выбрала одного из сородичей — прекрасного и бессмертного, чью душу предупредительно вышвырнула прочь. Это было сделано, чтобы возлюбленный мог комфортно занять место несчастного, но человек… отказался.
— Отказался жить? — потрясенно уточнил Ис.