Тогда, быть может, сестра перестала бы приходить к ней в сны… Хотя, если честно, едва ли.
— Госпожа, — голос компаньонки звучал из гостиной. — Мне дозволено войти?
— Да, — Ири говорила негромко, прекрасно зная, что драконий слух не подведёт.
На душе у Алой было муторно. Так уж вышло, что сестра никогда не навещала её просто так. Ири, конечно, понимала, что это глупые поверья и колебания ментального слоя, который, как известно, отвечает за все бессознательное. Но факт оставался фактом: после каждого такого вот сна-воспоминания в её жизни происходило нечто значимое, переворачивающее все с ног на голову. И что, Небо, чем порадуешь на этот раз?
— Госпожа, — Гун, Оранжевая драконица, приставленная к ней после гибели сестры, присела на кровать рядом. — Прости, что тревожу, но дело срочное. Глава рода желает видеть тебя.
— Вот как, — хмыкнула Ири. — И ты, разумеется, не знаешь, по какому поводу?
— Откуда? — компаньонка невинно похлопала своими огромными глазищами. — Мысли Главы — не для моих скромных мозгов, госпожа.
Алая драконица на эту ерунду лишь глаза закатила — Гун, несмотря на породившую её огненную стихию, была отменным аналитиком. Её способности на поприще работы с информацией вызывали уважение и восхищение даже у старых драконов. Если уж Оранжевая не отправила кого из прислуги, а сама пришла сообщить новость — значит, узнала что-то важное и теперь хотела предупредить.
— Выкладывай, — попросила Ири.
— Что же… скажем так: не так давно почтенный Алый Старейшина нанял волков-оборотней из старшей знати, чтобы проверить совместимость свободных членов Дома с властьимущими. Как ты понимаешь, это было бы весьма кстати и стало отличной возможностью снять опалу.
— Пара чиновника обязана посещать предписанные регламентом мероприятия…
— Именно. И вот, по итогам этой акции наш Глава выглядит радостным, а на беседу вызывают господина Ри и тебя.
Ири обречённо прикрыла глаза.
— Скажи мне ты и сейчас. Хочу быть готова.
На самом деле, она все поняла по напряженной улыбке компаньонки. Но можно же помечтать, не так ли?
— Судя по тому, что донесли мне птички на крылышках, у господина Ри полная сильная совместимость с госпожой Ми Ледяной; моё любимое начальство уже продумывает обстоятельства их "случайной" встречи.
— Это в меру отвратительно, верно? — усмехнулась Ири; ей было чем гордиться — голос не дрожал. — У меня, как я понимаю, господин Казначей?
— Да, — сказала Гун. Она отвела взгляд, и Алая была ей за это отчаянно благодарна — такое выражение на своем лице она, драконица из боевого клана, не была готова демонстрировать даже близким друзьям.
— Совместимость не столь полная, — отметила Оранжевая. — Но другой пары у Казначея нет, потому официально он не сможет тебе, знатной драконице, отказать.
— Чудно, — сказала Ири. — Всю жизнь мечтала быть дорогой шлюхой — и вот оно, свершилось.
— Не преувеличивай, — сказала Гун. — Ни один дракон не может сопротивляться притяжению пары. Казначей будет в итоге у тебя с рук есть.
— Ну да, а я — у него. Из тех самых рук, что убили мою сестру. Так ты это представляешь?
— Госпожа, я…
— Знаю, что ты не можешь на это повлиять. Прости.
— Это послужит на благо интересам Дома, вы же знаете.
Ири потёрла лицо. Вот так, значит… Что же, да будет так! Она не сдастся, нет, и выжмет из проклятого серокрылого урода все, что только сможет. Паре невозможно сопротивляться? Проверим.
Третья
Это был самый лучший розарий — не только в Ликарии, но и на всем континенте. На всей немаленькой площади сада круглый год цвели розы. Были тут и карликовые, дарующие обильные мелкие цветы, и лозы, плетущиеся по земле, и лианы, овивающие беседки, и небрежные кусты шиповника, и строгие садовые красавицы с высокими стеблями и большими бархатистыми цветами. Были тут также сорта магические: и чёрные, хищные, и серые, осыпающиеся пеплом, и призрачные, что расцветают лишь в полнолуние, и радужные, что усыпляют очарованного неосторожного зрителя на веки вечные, и каменные, обращающие в статую любого, кто прикоснётся, и железные, с ядовитыми шипами.
О да, хозяйка этого сада боготворила розы.
Так уж вышло, что король Гэри, уморивший троих жён за пять лет (что даже среди человечьих правителей было своеобразным рекордом), безумно любил свою постоянную и неизменную любовницу — ну, насколько человек его склада был в принципе способен на такого рода чувство. Как несложно догадаться, денег на её сад король Ликарии не жалел. Его увлечённость можно было понять: Джемайя была прекрасна, смела, умна, хитра, амбициозна и жестока — то сочетание качеств, которое, к вящему огорчению юных наивных мечтательниц, обычно предпочитают видеть в своих дамах настоящие прекрасные принцы.