— Лучше спустись, там опять эти… маги-паломники! — именно эта фраза оторвала Ирейн от горы бумажек, в которой она не оставляла надежды обнаружить расписки времён достопамятной стройки. Трактирщица сдавленно ругнулась.
Чтобы понимать масштаб катастрофы, нужно знать кое-что о их землях: они считались предполагаемым местом Великого Исхода.
Если верить весьма устойчивым легендам, люди в их мире изначально не водились, по крайней мере, белокожие. Они мигрировали из каких-то далеких миров, спасаясь от захватывающих их землю ледяных рек — дивное, должно быть, было зрелище, но нельзя не признать, что для жизни весьма неудобное. Вот и взмолилось какое-то племя своей богине ночи и ключей: проведи нас, дескать, куда подальше от этого ужаса. Ну, их божество, не мудрствуя лукаво, так и поступило: отворило межмировой портал и выпустило ошалевших от такого поворота событий людей вместе со скотом и священными животными (говорят, лебедей и рысей до той поры тут тоже не было) на границе полей и лесов, где ныне построен так называемый Древний Город.
Теперь, после лет и лет, превратился он в место паломничеств всяких экзальтированных особей и туризма. Особенно часто ехали туда маги, порой — толпами, и все как один бесталанные: считалось, что стены, впитавшие в себя силу тайных дверей меж мирами, могут увеличить резерв. Конечно, сильные и успешные колдуны таким не страдали — им и буз того дел хватало, а вот всяческие неумехи и любители халявного могущества прикатывались исправно, доставляя почтенной трактирщице немало головной боли.
Одного взгляда на диво-компанию внизу Ирейн хватило, чтобы понять: настали сложные времена. Частично ей об этом нашептали летающие в воздухе столы, частично — абсолютно пьяные рожи юных оболтусов, выкрашенных во все цвета радуги, что уже ни о чём хорошем не говорило (по наблюдению Ирейн, внешность бессмертных пытались скопировать те, кому очень уж хотелось произвести на окружающих впечатление; ни сильные человеческие маги, ни сами вечные существа такой ерундой не страдали).
— Я буду танцевать на столе! — вопила юная особа, выкрашенная в трогательный розово-фиолетовый цвет, — Поднимайте выше!
Спутники девицы, все трое — парни, заулюлюкали, и стол с неудавшейся примой театра взмыл ещё выше. Ирейн подавила страдальческий вздох, поискала глазами Лиз — безуспешно — и, прокашлявшись, пошла грудью на амбразуры.
— А что это у нас тут творится, почтенные?
Грудь у трактирщицы была впечатляющая, по крайней мере, амбразуры прониклись, и летающая девица была временно забыта.
— А мы это… — начал глубокомысленно самый трезвый из троицы, у которого, ко всему, волосы радовали консервативным каштановым цвтом, а из украшений была лишь одна серьга в ухе, и та явно артефакт. На фоне товарищей, увешанных, как весенние деревца, этот увалень производил впечатление редкого консерватора.
— А тебе какое дело? Иди, куда шла! — провизжала гордая покорительница высот, явно не обрадованная тем, что кавалеры отвлеклись. В такие вот секунды Ирейн просто тихо надеялась, что её Вета, будучи подростком, не будет вести себя подобным образом.
— Да я бы с удовольствием пошла, куда послали, — сказала она, — Но вот всякие столы летающие мешают! Мне жалобу в конклав подать на магическое хулиганство? Хотите колдовать в помещении — ищите заведения с соответствующей печатью на воротах! У меня немагический трактир.
— Ничего ты нам не сделаешь! — протянул самый разодетый из диво-гостей, — Ты знаешь, кто мой папа?
— А ты знаешь, кто моя собака? — уточнила Ирейн, — Нет? Вот и все. А теперь прекратите — вы мешаете остальным посетителям!
Тут она, конечно, слегка преувеличила: большая часть этих самых посетителей пребывала в той стадии опьянения, когда летающая мебель становится чем-то само собой разумеющимся. Остальные несколько, по виду — оборотни-волки, преспокойно окружили свой стол защитой и продолжили отдавать должное жаркому Жуба. По всему выходило, что все, кто хотел, успел сбежать ещё до начала представления — но это не значило, что волшебная феерия должна продолжаться.
— Слушай, ты, — неприятно растягивая гласные, начал мальчик-чьего-папу-Ирейн-не-знала, но в этот момент стол с грохотом обрушился вниз, опрокидывая завизжавшую девицу на пол. Жужа, вышмыгнув из подсобки, кивнул, намекая, что артефакт, блокирующий простейшую магию, включен.
— Все, господа, — развела Ирейн руками, — Извините, но на сегодня с волшебством покончено: мой помощник активировал артефакт "Запрет Конклава".