— Да, Франции. Уже в девятнадцатом веке общество прекрасно знало, зачем ходят в такие рестораны, как этот. Люди напоминали другим, что вообще-то здесь можно просто поесть. А слово "ужинающая" стало синонимом "проститутки"…
— О, — выдавила я. Он намекает, что считает меня проституткой? Наверное, следовало бы оскорбиться, но взгляд Дэмиана ласкал и обжигал. Он был совсем не холодным, не презрительным. Мужчина явно хотел меня. И в то же время в глубинах его голубых глаз таилось нечто темное и непознанное. Что-то, о чем он до поры до времени решил умолчать.
— И вы хотите сказать, что мы будем просто есть? — томно улыбнулась я.
— Почему бы и нет? Впрочем, у этих кабинок есть еще одно предназначение: приватные переговоры. Нам будет, о чем поговорить…
И что же ты хочешь мне сказать? Вопрос вертелся на языке, но я так и не задала его. Пришел официант и начал составлять на стол тарелки с подноса. Еду оборотень выбрал по своему вкусу: мясо, мясо и еще раз мясо. Спасибо, что хоть не сырое. Но и обо мне он не забыл: ягодный десерт со взбитыми сливками вряд ли входил в волчий рацион. Я невольно улыбнулась.
Стоило официанту удалиться, как Дэйм вскочил и запер дверь на задвижку. Потом сел рядом со мной и, резко схватив за бедра, усадил к себе на колени верхом. Я хихикнула и заерзала, пытаясь придвинуться ближе.
— Не прижимайся, ты слишком мокрая, оставишь мне пятно на брюках, — буркнул он. От этого обыденного тона у меня вновь вырвался смешок. Чертов оборотень, что ты делаешь? Естественно, я мокрая, я хочу тебя прямо сейчас, без всех этих игрищ и прелюдий. Действуй!
Он будто прочитал мысли. Отодвинув меня так, что я вжалась спиной в край столешницы, расстегнул брюки и спустил их вместе с бельем, высвобождая член. Затем снова приподнял меня и насадил на себя сразу и до упора, заставив гортанно застонать.
Я повела бедрами и опять заерзала, наслаждаясь его членом в себе. Дэмиан сдернул с меня пиджак, расстегнул блузку и начал играть с сосками. От этого тело раз за разом прошивали молнии. Мне хотелось большего, но, когда я попыталась начать двигаться, он властно притиснул меня к себе, не оставляя простора для маневра. Я даже выругалась сквозь зубы.
— Ну давай же, не мучь меня…
— Так хочешь этого? — Дэйм посмотрел мне в глаза, переходя на "ты". Взгляд его стал бешеным, у оборотня явно рвало крышу, вот только в его поведении это никак не отражалось. Потом он склонился и прикусил мой сосок зубами. Больно прикусил, так что я вскрикнула, но возбуждение от этого не спало, а парадоксальным образом возросло, и я, как могла, сильнее прижалась к его бедрам и сжала внутренние мышцы, настойчиво требуя, чтобы он трахнул меня как следует.
— Вот и отлично, — выдохнул оборотень, очертив напоследок сосок языком и выпрямляясь. Он стиснул мои бедра обеими руками, не давая и шанса пошевелиться. Только чувство заполненности и растянутости не давало забыть, что его член все еще во мне. — А теперь отвечай. Ты была там, когда я разорвал этого… Боуда. Я заметил твой запах. И не спорь! Так вот, какого черта ты там делала?
Я замерла, как мышка перед удавом. А Дэйм дважды с силой толкнулся в меня, вызывая сладкий стон, и снова мертвой хваткой сжал бедра.
— Отвечай, сучка, — произнес он почти ласково. — Черта с два ты кончишь, пока не скажешь.
Глава 12
Я огорченно застонала, пытаясь сжать ноги, чтобы получить хотя бы искру удовольствия. Но нет, Дэйм знал, что делает. И его пульсирующий член действительно превращал моё положение в пытку.
Будь я обычным человеком — рассказала ему все, что он хочет знать. Но все иначе.
Шевельнулась, и его пальцы впились в мою попку, останавливая.
— Говори, — прошептал он, проводя правой рукой по спине и прижимая к себе. — Ты горячая штучка, но если я узнаю, что ты крыса…
Он дёрнул мои волосы, заставляя откинуть голову. Теперь моя шея была открыта. Беззащитная. Перед жаждущим узнать правду волком. Его язык прошёлся ней, оставив влажный след. И эта ласка, такая нежная в сравнении с его действиями, вместе с голосом, от которого выветриваются мысли. Я не могу сказать, что там делала, но так хочется.
— Дэмиан…
Знаю, он слышал, что я умоляю. И это не притворство.
Что-то внутри настойчиво стучало — расскажи ему правду! И я не выдержала, качнулась к нему, чтобы впиться отчаянным поцелуем. Он напрягся внутри меня, становясь его больше, растягивая меня до максимума.
— Я х-хотела… Выпить… К-кофе…
— Не ври.
Его рука все так же грубо сжимала мои волосы, даря такое наслаждение, что даже бесконечный космос терялся на его фоне.