Фарфоровый цвет кожи сливался с цветом ее платья. Белое, как верхний слой снега после долгой метели, оно напомнило Симону свадебный наряд. Длинные юбки волнами спадали до самой земли, и казались похожими на лепестки розы — по крайней мере, складок и оборок в них точно насчитывалось ничуть не меньше, чем в воспетом поэтами бутоне цветка. По краям платья, точно капли росы, вспыхивали вставки кристаллов Сваровски. Край самой верхней короткой юбки платья слегка приподнимался, создавая иллюзию крыльев лебедя.
Симон пригляделся к платью, в котором можно смело отправляться на бал, и вдруг с удивлением понял, что материал, из чего оно сделано, — бумага. Он вспомнил, что видел подобное в одном из журналов. Такие платья — коллекционные, их заказывают для свадеб богачей, потому что наряду с ослепительной роскошью, они очень хрупкие и ломкие.
Голову девочки охватывала белая атласная лента, крепившаяся на длинных серебристых волосах. Лицо и фигура казались на удивление ладными и правильными, даже на строгий вкус Симона. Из украшений — тонкая золотая цепочка без медальона и такой же браслет на левой руке.
— Ого! — Ким очнулся от созерцания новой ученицы, — к нам что, сама принцесса сбежала прямо из Букингемского дворца? Проклятущая вампирка, как пить дать! Только они могут выбрасывать деньги на ветер.
Довольный своей шуткой, он захихикал. А между тем, действие продолжалось. Из машин стали выходить слуги, выносить какие-то коробки. Первые семь человек несли коробки, запакованные в алую фольгу и мастерски перевязанные крупными белыми бантами.
— Посторонись! — недовольно фыркнул один из носильщиков, заставив Симона и Кима отойти с дороги.
Алые коробки торжественно, одну за другой, внесли в замок.
— Замечательно, что я сама могу вручить директору подарки отца! — возликовала «принцесса», у которой голос напоминал чириканье воробья. Затем девчонка жестом дала понять, что пора заносить в школу и оставшиеся коробки, обернутые в белую фольгу. Среди носильщиков оказалась одна взрослая, но болезненная на вид девушка. При взгляде на нее Симона одолели нехорошие сомнения, что вампиры постоянно качают из нее кровь. На ней была синяя униформа, и девушка резко выделялась на фоне других «людей в черном». Служанка пронесла свою белую коробку ровно половину пути до парадных дверей замка, но, заглядевшись на величественное здание, не заметила валявшийся на дороге камень.
Симон успел подхватить ее в самый последний момент, но она все равно, похоже, подвернула ногу.
— Мэри, ты не осторожна! Если ты разбила мою любимую куклу, отец выгонит тебя из дома без денег и рекомендаций! — топнула ногой разъяренная «принцесса», — А ты еще кто такой?
Последняя фраза адресовалась Симону. Тот как раз забрал коробку у девушки.
— Спенсер, Симон Спенсер. А сама-то ты кто такая?
— Хам! — возмутилась «принцесса», — хочешь сказать, что не узнал представительницу чистокровных вампиров, наследницу рода Конни, Эмму Конни? Все магические газеты пишут обо мне, а ты… Спенсер, говоришь?
Симон передернул плечами и под фырканье Кима продолжил тащить коробку следом за предыдущим носильщиком. Горничная, прихрамывая, не отставала от него ни на шаг. По ее лицу Спенсер понял, что она боится увольнения сильнее, чем повредить ногу.
Глава 6. Эмма и ее претензии к роду человеческому
Эмма Конни сочла поведение Спенсера в первый день знакомства несносным. Хотя, она не могла не отметить и его хорошую сторону, когда он решил помочь ее горничной. Человек, который с помощью своей силы защитил от смерти людей и вампиров в Лондонском парке, не мог не привлечь её внимания.
Она презирала смертных, но честно обещала себе, что даст Спенсеру шанс заслужить ее благосклонность. Звезда должна тянуться к звезде, разве не так?
Но Симон оказался противным мальчишкой, полоснувшим по ней неприязненным взглядом. Ну и ладно. Пусть так. У нее, у Эммы есть свои причины недолюбливать людей. Пока провинившаяся горничная помогала наследнице рода Конни снимать красивое, но такое неудобное платье, Эмма думала о многих вещах. Например, о том, что ее первое появление в школе должно было стать триумфальным.