Кожа горела. Перед глазами плыла дымка. Стон — сладостный, страстный, заставляющий мужчину рядом удвоить ласки — он мой? Правда — мой?
— Ещё… ну же. Хочу, чтобы ты кричала. Я заполню тебя собой, я стану центром, сущим, крыльями.
Пальцы легли на бедро. Скользнули чуть выше.
И волшебство закончилось.
Туман рассеялся, всё оборвалось, а я сжалась от острой вспышки страха. Он захлестнул с ног до головы. Воскресил самых отвратительных призраков прошлого.
Другая комната. Другой мужчина. Другая планета.
“Ты должна отработать мою помощь!”
В ушах стоит резкий злой смех.
Тело сводит судорогой. И я кричу. Я забываю, где я. Забываю о том, что я не Надежда, а Найана. Я вижу только свой кошмар, от которого пока ещё не смогла избавиться.
Чужие руки исчезают.
— Первородное пламя!
Меня закутывает что-то большое и уютное. Одеяло?
В нос ударяет резкий запах трав. Перед глазами постепенно рассеивается туман — и теперь я вижу чашку. Красивую, белую и большую, расписанную цветами. Пахнет мягко и не сладко, но запах напоминает мой любимый улун.
— Пей, — хриплое, словно растерянное.
Я всё помню и боюсь поднять глаза. Разговор у нас не задается в который раз. То меня приходится спасать, то я падаю в обморок, то трясусь как припадочная. Молодец, Ная. Умеешь ты привлечь мужчину и настроить его на нужный лад! Так и. несостоятельным станет по мужской части, бедняга.
Жидкость обжигает пищевод и окончательно приводит в себя, заставляя разлепить плотно сжатые губы.
— С-спасибо. Дело не в вас, правда. Но это было. грубо.
— Ты моя пара. Полагаешь, я мог бы сдержаться? Ты женщина, которая не смотрит с отвращением или брезгливой жалостью. Конечно, этим ты… не можешь не привлекать.
Мужчина хмыкнул невесело и бесцеремонно уселся на постель рядом. А я поспешно пыталась осмыслить то, что только что услышала.
— Почему женщины смотрят на вас с отвращением? Вы. красивы. Богаты. Умны. Разве не должно быть наоборот?
Пальцы всё ещё дрожат, когда чужие ладони осторожно накрывают их, согревая и не давая уронить кружку.
— Хочешь сказать — до сих пор ничего обо мне не знаешь? — казалось, он специально выводит меня из себя.
Но ни одного расспроса. Ни слова лживого сочувствия.
— Только то, что слышала до этого.
— И что же, раз уж ты встретила Шиоранеша, что возможно только в Храме, он промолчал? К слову, это значит также, что ты выходила за пределы Академии в учебное время.
— О, прошу прощения, я не знала, что в свободное от занятий время нельзя выходить в город.
— О преподавателях больше не беспокойся, — неожиданно почти мирно говорит мужчина. — По крайней мере, об этом идиоте.
— Странный разговор у нас получается, мой господин, — щурюсь, отпивая из чашки. Чужие ладони отпускают с неохотой, а я ещё долго чувствую их тепло.
— Я не привык, чтобы мне перечили. А ты же. ведешь себя, как будто ровня мне, — золотые глаза сощурились, — это. меня радует. Но мне слишком сложно к этому привыкнуть. К твоей манере поведения. К твоим жестам, словам, твоему. бесстрашию.
К почти мужскому взгляду на многие вещи.
Глава 3
— Вы так и не сказали, почему считаете, что вас. презирают? — чуть скомкала вопрос. Может, стоило лучше расспросить ту же Майру? Зачем тянула?
— Странно, что никто ещё не упомянул. Я до сих пор довольно популярная тема для сплетен.
Дракон встал и отвернулся, не смотря на меня. Блики пламени на волосах потухли. Словно какое-то чудо показалось краешком — и исчезло.
— Видишь ли, Найана, я ущербный дракон. Я саламандр, лишенный своего пламени и возможности оборачиваться.
Молчание. Он ожидал криков ужаса? Драконистые тараканы мне были пока не слишком понятны. Но вот саламандр… Ящерка? Огненная ящерка… или?..
Голова заныла. В памяти было почти пусто.
— Я не знаю, что сказать, — неловко пожала плечами, — если вы ждёте вопля отвращения и просьбы немедленно уйти и больше ко мне не приближаться.
— То я тут же забрал бы тебя и сделал своей в этот же день. Чтобы никуда не делась,
— сжатые кулаки. Усталость. Холод, — но всё же. полагаю это потому, что люди на окраинах почти ничего не знают о драконах, не так ли?
— А вы хотите, наконец, пояснить и получить долгожданные крики ужаса? — съязвила, каюсь.
Лучше вот так всё время смеяться, чем тонуть в своих кошмарах. Но эти глаза и кисточка! Это самое лучшее, что есть в ящере!