Цвета на маленьком объекте меняются, танцуют, вспыхивают и зажигают что-то внутри меня. Это артефакт за пределами понимания племени. В нем нет ощущения слабости, которым пропитано все в нашей деревне. Это что-то свежее, новое, другое.
Это именно то, чего нам не хватает. Предмет не похож на работу другого племени. Возможно, он из другого места, о котором я знаю. Может быть…
— Как ты думаешь, это с Буны?
Хенэкс смотрит на меня, а потом на объект.
— С мифической горы, которую никто никогда не видел? Нет, Арокс. Я не думаю, что это оттуда. Потому что Буна не существует. Теперь разбей это, или я сделаю это сам.
Я глажу одной рукой по гладкой поверхности объекта, и узоры на ней меняются. Это самая замечательная вещь, которую я когда-либо видел, и ее уничтожение кажется… просто неправильным.
— Что ж, — я уступаю и беру плоский камень с земли. — Тебе лучше знать. Но разве демоны внутри не выйдут, если я сломаю его камнем? Я думаю, мы должны избавиться от него по-другому. Я брошу его в ущелье, и когда он сломается о дно, мы, по крайней мере, будем на безопасном расстоянии, чтобы демоны не могли поселиться в нас.
Хенэкс секунду раздумывает, а затем расслабляется.
— Наконец-то в тебе заговорил здравый смысл. Да, брось его в ущелье.
— Думаю, что вспомнил другой путь в деревню, — говорю я небрежно, когда я прохожу мимо шамана. — Тебе больше не придется перепрыгивать через пропасть. С твоей травмой это было бы опасно. Как насчет этого спуска? Он не слишком крутой?
Пока Хенэкс смотрит в указанном мной направлении, я тайком бросаю таинственный предмет в мешок, который держу на спине.
— Он не выглядит слишком крутым. Полагаю, мы можем попробовать. После этой долгой прогулки моя травма действительно дает о себе знать. Я пытался скрыть это от тебя, но теперь должен признаться, что сегодня чувствую себя действительно плохо.
Я подхожу к ущелью и бросаю в него обычный камень. Он тихо падает секунду или две, а затем раздается очень приятный звук, когда он ударяется о скалу внизу.
— Вот так. Хорошее избавление от демонов. Я рад, что ты пришел сюда со мной, Хенэкс. Только предки знают, что я мог бы сделать с этой вещью без надлежащего руководства.
Шаман смягчается от моих слов и с облегчением выдыхает, потому что ему не нужно снова прыгать через небольшое ущелье. А затем «радует» меня улыбкой.
— Было бы очень грустно, если бы ты стал одержим каким-то демоном. Я должен был бы выгнать тебя из племени, и мы потеряли бы твои навыки охоты. Пойдем, пойдем. Деревья темнеют.
Мы быстро возвращаемся в деревню, и я не вижу никаких признаков травмы в торопливой и беспокойной походке Хенэкса. Мы долгое время идем в темноте, прежде чем видим нашу деревню. Шаман тяжело дышит, пытаясь пробежать оставшееся расстояние до ворот. Это неправильно, потому что последний участок — это та часть пути, где ты ослабляешь бдительность. И каждое существо здесь знает об этом и может использовать. Я остаюсь на страже, пока не добираюсь до высокой деревянной стены, которая защищает наше племя от леса.
Я киваю двум воинам, охраняющим ворота.
— Никто не следовал за мной.
Мы держим нашу деревню в тайне от других племен, и последние несколько бретов я несколько раз делал внезапные остановки, слушая шаги и другие звуки, которые указывали бы, что за мной шпионили. Я всегда это делаю.
Охранники приветствуют меня молча и серьезно, глядя мимо меня в темный лес, прежде чем закрывают ворота на ночь. Когда я слышу звук тяжелых ворот, закрывающихся позади меня, то расслабляюсь в первый раз за сегодня.
Сейчас я в деревне, в безопасности. Племя — это безопасность. Я готов мириться с напыщенными манерами Хенэкса и многим другим для этой безопасности, которая сейчас кажется роскошью.
Изгнание, — сказал он. Этот термин никто не использует случайно. Вечер теплый, но все же я дрожу от этой мысли. Шаман имеет право сделать это, и это самая страшная судьба, которую я могу себе представить. Если ты живешь сам по себе, как изгой, то джунгли убьют тебя. Даже самый доблестный воин не выдержит. Может быть, не в первый день, но в течение одного полного цикла Луны он будет мертв. Все здесь хочет убить тебя. Большие, Маленькие и тайнасы. И без приютов и продовольственных лавок, а также возможности спать и отдыхать спокойно, никто не сможет долго продержаться.
Вождь Гурэкс подходит ко мне.
— Есть успехи? Хенэкс без единого слова направился в свою пещеру, но он выглядел бледным, и я слышал, как он бормотал что-то все время. Случилось что-то плохое?
Несмотря на его легкость, я внезапно ощущаю вес запрещенного черного предмета в сумке.