Она осторожно спросила:
— А вам уже выбрали мужа?
— Пока нет, но, насколько я знаю Алекса, он найдет мне какого-нибудь толстого преуспевающего бизнесмена, который обеспечит мне подобающее положение в обществе. Нужно мне это положение! Мне хочется приключений! — Она в сердцах хлопнула по подушке. — Ты сама не знаешь, как тебе повезло, что ты англичанка.
— Теперь знаю, — ответила Чармиан, которая раньше никогда об этом не думала. — Но ведь брат не выдаст вас силком за человека, который вам неприятен?
— Он может попытаться, — заявила Алтея. — И может сделать мою жизнь невыносимой, если я буду противиться его воле. Наши родители поженились по любви, и когда мама умерла от лихорадки, отец в буквальном смысле умер от горя. Он даже ничем не болел. Но Алекс совсем другой. Ты видела его шведскую овцу?
— Кого?
— Эту Петерсен. У нее есть шанс выскочить за Алекса. Он, конечно, не любит ее, но уж больно она ему подходит.
— Но не можете же вы знать… — начала Чармиан, полагая, что Алтея делает безосновательные выводы. Сама она никогда не сомневалась в чувствах Алекса к вдове.
— Думаешь, я ошибаюсь? — спросила Алтея. — Алекс никогда не женится по любви, просто не позволит чувству одержать верх над рассудком. К тому же, большинство его возлюбленных не подходят на роль жены.
От ответа на это замечание Чармиан спас стук в дверь, который Алтея сразу узнала. Она бросилась к двери с радостным возгласом:
— Это ты, Алекс?! Входи, дорогой!
Она распахнула дверь перед братом и, встав на цыпочки, чмокнула его в щеку. То ли она была незаурядной актрисой, то ли любила своего брата гораздо больше, чем говорила.
— Я не помешал? — спросил он, поцеловав ее в ответ. — У вас тут, наверное, задушевное обсуждение фасонов?
— Мы уже закончили. Проходи и присаживайся.
Алекс подошел к дивану, с неодобрением оглядываясь вокруг.
— Что сказала Чармиан о твоей обстановке?
— Она в восторге, конечно, — быстро ответила Алтея. — Чармиан вполне современная девушка. А ты, значит, зовешь ее просто по имени?
Алекс уселся на диван, раскидав подушки и вытянул ноги.
— Я все время забываю ее фамилию. Леон зовет своих девушек по именам, а Чармиан — прекрасное имя для манекенщицы, — беззаботно ответил он.
Чармиан почувствовала, что ей пора уходить. Она встала.
— Если вы больше ничего не хотите мне сказать, мадемуазель… — начала она, но Алтея остановила ее.
— Сядь, Чармиан. Я сейчас велю принести кофе… и пожалуйста, перестань называть меня мадемуазель. Меня зовут Алтея, и ты отлично это знаешь.
— Моя сестрица сторонница демократии, — усмехнулся Алекс.
— А ты — диктатуры, — парировала она. — Ты способен снизойти до двух юных особ и выпить с нами кофе?
Когда Алекс кивнул, Алтея взяла телефонную трубку и заказала кофе для троих.
Алекс поудобнее расположился на диване. На нем были обычные брюки и пуловер; Чармиан еще никогда не видела его таким доступным и простым.
— Как вам нравится Гераклея? — спросил он.
— Если вы имеете в виду отель, а я пока видела только его, то он великолепен, — ответила Чармиан, как всегда смущаясь под его пристальным взглядом.
— Но вы видели причал и горные склоны за ним, а это и есть вся Гераклея.
— Ты забыл деревню, — вмешалась Алтея. — Она возникла здесь задолго до причала, но ты предпочитаешь забывать об этом, потому что тамошние жители недолюбливают тебя.
— Что весьма недальновидно с их стороны — ведь это я нанес остров на карту, — не спеша произнес он.
— А может они не хотели, чтобы их накосили на карту? — предположила Алтея. — Их вполне устраивала прежняя спокойная жизнь. Ясно, им не понравилось, когда сложившийся веками уклад жизни был разрушен твоими новшествами.
— Так считают только старики, — возразил Алекс. — Молодежь охотно работает на меня.
— И прощается со своей свободой? — не сдавалась Алтея.
— Глупости! — воскликнул Алекс. — Свобода — это миф.
Алтея ничего не ответила, но ясно было, что брат ее не переубедил. Разговор прервался с появлением официанта. Кофе был приготовлен по-турецки: черный, густой и сладкий.
Алекс начал расспрашивать Чармиан о дневной демонстрации моделей.
— Алтея сможет выбрать все, что ей понравится, — сказал он. — Теперь мы наверняка знаем, что это непременно ей подойдет.
— Но есть еще две манекенщицы, — напомнила ему Чармиан.
— Ах да, я и забыл: жирафа и липучка.