Утопленница обернулась к хозяину:
— Я не знаю, кто он, честно. Даже имени не знаю. Подошел, пригласил танцевать. Тут все и случилось. Мы танцевали, и тут — раз! Так вместе и прыгнули в воду. Всю ночь плыли. Я тонула, а он меня вытаскивал, вытаскивал…
— Он вытаскивал, а я вытащил, — сказал хозяин.
Она уже не слышала, опять вцепилась в парня. Вот теперь она была живая, точно. И парень за нее ухватился с новой силой. Так и держались друг за друга, будто срослись.
— Возьмите в компанию! — не унимался хозяин.
Его не слышали, не видели. И он вспомнил:
— А муж?
Утопленница посмотрела растерянно:
— Муж? — И тоже вспомнила, всплеснула руками: — Муж!
— Да, муж. Где мужик твой, муж? — твердил он с кривой улыбкой, выкидывая последний свой козырь. — Ты была с мужем, сама говорила. Где муж?!
А муж мой, Валера, стоял, отвернувшись, у перил, смотрел в темноту. Я за ним следила, ждала, что оглянется. Мы были в свадебном путешествии и, можно сказать, за все время впервые расстались. Вот минуту назад, когда меня пригласили танцевать. Оглянется или нет? Партнер тянул на середину площадки, а самую толчею, и я стала терять мужа из виду, только раз-другой мелькнула его спина: как отвернулся, так и стоял, будто ему было все равно. Тут музыка смолкла, но я не успела уйти, начался новый танец, опять заиграл оркестр. Нарочно или нет, но партнер меня все путал, кружил, я уже не видела Валеру, только маяк справа по борту, который словно мне подмигивал. Я сказала себе: пройдем маяк и все, ухожу! И тут вдруг посреди танца сильно качнуло палубу, кто-то даже упал, не удержался на ногах, но всех это развеселило, партнер мой засмеялся:
— Танец до упаду!
Оркестр продолжал играть, пассажиры вовсю отплясывали, старались. Что-то под палубой бухнуло, взорвалось, зазвенели стекла. Партнер обрадовался:
— Это барабан! Барабан!
Уже выла сирена, она была как музыкальный инструмент в грохочущем оркестре, бегали уже по палубе люди, махали руками, они будто тоже танцевали, от восторга кричали. Судно начало заваливаться набок, люди падали и, как ваньки-встаньки, тут же вскакивали, опять плясали. Не остановить было танец, пока не повалило всех в кучу-малу, не потащило по палубе вниз, в волны. А они уже захлестывали борт, и там, вцепившись в перила, с повернутой ко мне головой стоял мой муж Валера, вот когда он оглянулся! Волны росли, гуляли уже по палубе, стаскивали в море людей, а Валера все держался, будто ждал, когда я к нему скачусь, смотрел на меня и ждал.
А я бежала, ползла и снова бежала, тот, с кем танцевала, так и не отпустил меня, тянул за собой. Я оборачивалась и не видела Валеру, уже никого не видела у перил, кричала, звала его. И он меня звал из темноты, я слышала его голос: «Наташа!»
— Наташа, Наташа! — хрипел партнер по танцам. — Наташа и Тимур! Ты, Наташа, и я, Тимур! И я, Тимур!
Он втащил меня в коридор, людской поток подхватил нас, понес. Выскакивали из кают, бежали, на ходу натягивая спасательные жилеты, падали. Потом все остановились, мы застряли в коридоре, в толчее. И опять помчались, в обратную сторону. Вынесло нас на корму. Последнее, что я помню: вода приближается, люди прыгают на плоты. Мы толпимся на корме, сзади грохот, катятся бочки. Удар, щепки летят, нас заливает краской. Женщина, совершенно голая, становится синей. Прыгает в воду мужчина с ребенком, за ними скатывается вместе с огромным барабаном музыкант. «Все будет хорошо!» — кричит с плота матрос. Мы на краю кормы, перед нами человек в костюме, в руках у него почему-то бильярдный кий. И вот он в воде, теперь наша очередь. «Наташа!» — это мой партнер по танцам, он рядом. Мы прыгаем, взявшись за руки.
Зазвонил телефон. Вахтер снял трубку.
— Отставной козы барабанщик? Здравия желаю! — прокричал мужской голос. — Ну, чего ты там? Все чаи гоняешь?
— Помаленьку.
— Не дремлешь на боевом посту. И телевизор у тебя?
— А как же! — улыбался вахтер, со скуки приняв игру.
Он помешивал ложечкой чай, мерцал экран телевизора, так и было. Из уютной полутьмы коридоры простреливались ярко освещенные, пустые.
— Ногу-то себе изувечил, не жаль?
— Чего тебе нога?
— Ведь членовредительство, трибунал. Как же не доперли?
— Хитрый я. Ну, дальше, шутник?
— Хитрый, хитрый ты, Семин, точно! — засмеялся мужчина. — Чего там по телевизору крутят, видишь?
— А чего там крутят?
— Вот смотри, смотри.