— Думаешь, он пытается нас обмануть?
— Ты посмотри на этого придурка. Он не понимает…
— Но понимает достаточно, чтобы решиться на месть?
— Месть совершенно отличается от интеллекта. Это эмоция.
— Я бы не…
Драко оттащил её на шаг, два, пять — зверь не тронулся с места.
— Видимо, дело в кольце.
— Кстати, за него можешь поблагодарить меня позже.
Гермиона фыркнула, и они оба замерли, чтобы проверить, не пошевелится ли животное.
— Я бы и сама нашла его. Именно я поняла…
— Припиши себе все заслуги. Мерлин упаси, если ты…
— Нет никаких заслуг! Ты ничего не сделал, только носил его на шее…
— Оно было слишком большим для моего мизинца и слишком маленьким для…
— …Ключ к тому, чтобы со всем покончить, а мы переживали эти ужасные вещи…
— Приписать все заслуги себе и обвинить меня. Почему-то я не удивлён.
— Почему ты оставил его? — Гермиона отвернулась от неподвижного зверя, уверенная, что они достигли с ним взаимопонимания, и посмотрела на Драко. — Если думал, что оно ничего не стоит.
— Оно напоминало мне о том, для чего я хотел заполучить Флоралис.
Неудивительно, что у Драко появлялось то странное выражение лица каждый раз, когда Гермиона касалась кольца — тот самый человек, который собирался помешать достижению его цели.
— Добытое у предполагаемого входа в преисподнюю — бессмертие? Чтобы уберечь тебя от ада?
Драко горько улыбнулся и промолчал, но Гермиона решила, что, наверное, такого ответа было достаточно.
22 декабря; 10:43
— Можешь представить, что было бы, если бы Валенсий заполучил цветок? Для каких целей он бы его использовал? Человек, готовый ради него на убийства. И те, другие люди в пещере, несколько месяцев назад. Маленький, крошечный цветок в состоянии погубить целый мир.
— Грейнджер, чтобы разрушить мир, не обязательно быть убийцей. Некоторые делают это совершенно случайно.
— Это похоже на атомную бомбу. Хорошо для некоторых, но уничтожает миллионы, разрывает…
— Конечно.
— Серьёзно, Драко. Одна крошечная ошибка способна изменить историю. Они могли воскресить Волдеморта — да кого угодно! Наводнить мир зомби. Они могли контролировать время — управлять миром. Ты, я… Мы бы даже не узнали. У нас бы не было ни единого шанса защититься. Делая время управляемым, они нас его лишают.
— Грейнджер, растение у тебя. Ты говоришь о себе.
Гермиона захлопнула рот, и они оба замолчали.
23 декабря; 10:22
Драко ловил рыбу, прикрепив перо к концу палки. Оберегая руку на перевязи, он ворчал, что вовсе не удивлён, что Гермиона ничего не поймала с этой ругательство, ругательство, оскорбление, ругательство палкой. Кровь, проступившая сквозь надписи «Эолийские острова» и «райский взрыв» на футболке, окрасила белые буквы в оранжевый цвет. Его одежда была порвана, белое полотнище повязки заляпано красными пятнами, вторая рука обмотана полоской ткани. Но несмотря на потрепанный вид, Драко был чище, чем когда-либо на этих островах.
Солнце скрылось за облаками, окрасив горы в серые, синие и тёмно-зелёные тона. Гермиона задумалась: пойдёт ли дождь или солнце знало, что магия могла исчезнуть? Было холодно и мрачно, они выглядели помято, но Гермиона ощущала что-то наподобие счастья. Зная, что трудный этап наконец-то закончился, она сидела довольная и наблюдала за тем, как Драко пытается запугать рыбу сердитым взглядом и хмурой физиономией. Она испытывала удовлетворение, которое, наверное, для многих не имело бы смысла.
Драко заметил её взгляд, и его бровь дёрнулась; Гермиона ухмыльнулась, уткнувшись в колени.
— Смеёшься надо мной? Отправила калеку в холодную воду ловить рыбу, а теперь смеётся над ним.
Теперь она действительно рассмеялась.
— Холодно? Подожди, пока мы вернёмся в Англию.
Он откинул волосы и поморщился.
— Интересно, какой сегодня день.
— Декабрь, полагаю.
— Восемь месяцев рядом с тобой. Мои способности к выживанию просто поразительны.
Гермиона поджала губы, и он улыбнулся.
24 декабря; 14:52
Она заглянула в пещеру, затем покосилась на груду костей у входа; клочья разорванной одежды развевались на ветру.
— Вряд ли обычно она доступна для людей, — пробормотал Драко, остановившись перед проёмом и критически осмотрев останки.
— Интересно, как долго люди пытались найти Флоралис?
— Достаточно, чтобы те немногие, кто решился, образовали такую гору.
Они обменялись взглядами; Гермиона отвела руку назад, нащупала ладонь Драко и почувствовала, как по коже заскользил его шрам. Если он спросит вместо того, чтобы так на неё пялиться, она ему напомнит — на случай забывчивости магии.
— Ты же не думаешь, что заклинание подействовало только тогда, когда мы прошли в ту пещеру?
— Я надеялся, ты этого не скажешь, — пробормотал он. — Проверь книгу. Посмотри, не появится ли заклинание на платформе.
Она вытащила томик из сумки, перевернула его задней обложкой, поднялась на цыпочки и попыталась прижать книгу к верхней части проёма. Драко выпустил её руку, забрал книгу и поднёс к одному из солнечных лучей — чернила опять проявились.
— Тогда всё в порядке.
Он взял Гермиону за руку прямо перед тем, как они шагнули в пещеру, и, если она и была счастлива, то не собиралась никому об этом сообщать. Переступив через кости, они углубились во мрак проходов. Фонарь не работал с прошлой недели, как бы Драко его ни встряхивал и ни стучал — Гермиона втайне решила, что у него всё же имелись кое-какие маггловские рефлексы.
В конце извилистого туннеля обнаружилась дверь, которая легко отворилась под её рукой. Восемь ступенек наверх, и они оказались в коридоре, на бежевых стенах которого висели рамы. В них были вставлены картины, изображения случайных лиц и детский рисунок. Они нашли две спальни; в одном из комодов всё ещё лежала одежда, на зеркале висел галстук, а на тумбочке стояла грязная чашка. В холодильнике гнили продукты, на полках хранились кое-какие припасы, а в раковине валялась немытая тарелка. В книге, обнаруженной на журнальном столике в гостиной, торчала закладка, в ванной грудилась несвежая одежда, а полки были уставлены фотографиями.
— Видимо, здесь он и жил, — прошептала Гермиона, не понимая, почему шепчет. — Человек, которого убила Эстербей.
Драко кивнул, полностью сконцентрировавшись на двери перед ними. За створкой оказалась каменная лестница; Гермиона последовала за Драко и остановилась за его спиной на седьмой ступеньке. При виде ковра из маленьких синих цветов на полу пещеры она ахнула — не меньше пятисот растений покрывали его почти от самого подножия лестницы до стены.
Целую минуту Драко с Гермионой рассматривали неподвижное море цветов Флоралиса, крошечных растений, которые они так рьяно старались найти. Ради которых чуть не погибли — в большинстве приходящих на ум случаях опасность была смертельной. Столько трудов — и вот перед ними простиралась их награда; невообразимая сила, заключённая в идеальных восьмерках.
Драко пошевелился, и Гермиона вскинула на него взгляд — пальцы нерешительно дрогнули, но он лишь повернулся к ней лицом. Дёрнул подбородком в её сторону, затем — в сторону лестницы и дверного проёма.
— Хочу посмотреть, есть ли вода.
Гермиона удивлённо уставилась на него, качнулась вперёд, назад, а потом повернулась и начала подниматься по лестнице.
18:41
Она по-прежнему не могла пользоваться своей палочкой, но стоило ей подойти со сковородой к плите, как горелки полыхнули огнём. Гермиона принялась готовить пасту, и рот так обильно наполнился слюной, что впору было забеспокоиться. Драко прислонился к столешнице рядом и подвинул соус — его волосы ещё не высохли после душа.
— Похоже, мы попали на небеса. Горячий душ, полотенца, еда. Чем не рай?
Драко хмыкнул, переходя к следующей фотографии в стопке.
— Ты их просматривала?
Она кивнула.
— Один и тот же человек — ты видел ту фотографию в Лондоне? Этой статуи там нет лет сто минимум.