Меньше чем за двадцать секунд Малфой четырежды покосился на одно и то же место. На пятый раз Гермиона заметила двух мужчин, которые медленно шли, о чём-то шепчась. Она придвинулась к ним поближе, но разговор тоже вёлся по-русски. Услышав донесшийся из переулка крик, она повернулась обратно к Малфою. Тот тронулся с места раньше, чем Гермиона разобрала звук шагов, и появилась недавно виденная девушка. Но воспоминания закружились, и она не смогла разглядеть её лицо.
Шумная улица исчезала: цвета перемешивались в круговороте, по мере угасания дневного света, менялись и предметы. Гермиона закрыла глаза, ожидая, что сейчас её выкинет из думосбора, но открыв их, она увидела другое помещение.
Оно было похоже на хижину, почти пустую, за исключением свечи, стоящей на маленьком столе, и жалюзи на окнах. Тусклые лучи выхватывали пылинки в воздухе и вздыбленные грязные доски на полу. Напротив неё тяжело дышал парнишка, не старше шестнадцати лет на вид. Малфой стоял к ней спиной и, судя по движению плеч, тоже пытался восстановить дыхание. Мальчишка смахнул со лба пот и откинулся на стену.
— Честно, я говорю правду. Я ничего не знаю. Мне платят, я доставляю вещи. Это всё, что мне известно. Я курьер.
— Если тебе платят, — протянул Малфой, по-прежнему борясь с нехваткой воздуха, — то у тебя есть босс.
— Я его не знаю.
Два ламеля на окне разошлись, словно вниз их тянул палец, медленно сдвигая влево. Палочка Малфоя двигалась размеренно и неторопливо, и мальчишка отпрянул от окна с искажённым от страха лицом.
— Но ты знаешь, что это он.
Гермиона разрывалась между желанием разузнать информацию и злостью на то, как ее старался получить Малфой. Мальчик был однозначно молод и напуган, а Малфой использовал его эмоции в качестве оружия, усугубляя их ещё больше. Ему нравилось запугивать людей. Возможно, чужой страх дарил ему ощущение собственной силы — и, похоже, война его ничему не научила. Хотя, она помнила, как Гарри рассказывал о том, что Волдеморт заставлял Малфоя пытать людей и какое у того тогда было выражение лица. Но это не помешало ему эксплуатировать страх, чтобы получить желаемое. Неспособность пытать людей не делала тебя хорошим человеком — она лишь означала, что ты не был абсолютным злом. Гермиона не могла себе представить, чтобы подобное было причислено к «хорошим качествам». Я не могу пытать людей. Ну, примите поздравления. Очко в пользу вашей человечности.
— Я только что сообразил! Слушайте, иногда люди дают мне вещи и платят за то, чтобы я их доставил. Та девушка, которой я передал пакет в России… У меня был ещё один, я отнёс его в антикварный магазин…
— Какой именно?
— Я не зна… Нет, нет, я хочу сказать, у него не было названия. Меня не пустили внутрь. Я пришёл туда, а меня не пустили, на следующий день я нашёл записку на своей двери, в которой содержались инструкции оставить пакет на столе и куда-нибудь на час уйти. Вот и всё. Честно, всё.
— Ты никогда никого не видел?
— Нет.
— Почему тебя не пустили внутрь?
— У меня не было рекомендаций.
— Рекомендаций? — Малфой нетерпеливо взмахнул рукой в воздухе, его голос перехватило.
— Гарантий моей преданности или…
— Скажи уже.
— Тёмной Метки, — выдохнул парень.
— Твою ж мать, — сжав зубы, пробормотал Малфой. — Твою… Пиши адрес. Сейчас же. Поторопись.
Под тяжёлым взглядом Малфоя парнишка бросился к столу, и всё вокруг снова завертелось. Мгновение спустя Гермиона, пошатываясь, вернулась в реальность. Смахнув волосы с лица и оглядываясь по сторонам, она тяжело выдохнула. В этой комнате думосборами пользовались авроры и свидетели, когда надо было проверить факты или подтвердить показания, и обычно она была пуста.
И это здорово, потому что ей было совсем не нужно, чтобы кто-то проявил любопытство. И уж точно незачем кому-то знать, что Гермиона контактировала с Драко Малфоем в рамках одного из своих заданий. Она по-прежнему не знала, чего именно он от неё хотел и зачем показал эти воспоминания, но была настроена всё выяснить. Собрав воспоминания обратно в пузырек, она вышла из комнаты и направилась в библиотеку — прежде чем снова их просмотреть, ей требовался словарь.
2 марта; 11:50
Малфой уже был в библиотеке. Если бы Гермиона не потратила десять минут на убеждение Гарри, что сегодня вместо ланча лучше устроить совместный ужин, она бы пришла раньше него, как и планировала. Малфой поднял на неё глаза и чуть приподнялся, будто при появлении дамы собирался встать, но осознав, кто перед ним, быстро опустился обратно. В присутствии грязнокровки вся чистокровная галантность начисто пропадала. Он был похож на напряжённую статую, но наверняка она выглядела точно так же.
Малфой открыл рот и уставился в пространство над её плечом, словно искал там подсказку, что говорить.
— Грейнджер.
— Малфой.
Она чувствовала себя неловко — под стать его виду, но не собиралась облегчать его положение. Переведя русские фразы из первого воспоминания и покопавшись в кое-каких источниках, она поняла, почему он с ней связался. Она проанализировала, что именно он просил, и оценила свою готовность ему помогать. Она провела долгую ночь в раздумьях, прежде чем определилась со своими условиями и приняла решение. Гермиона по-прежнему опасалась нечестной игры с его стороны, но пока она ждала подвоха и сохраняла бдительность, она получит всю необходимую информацию.
— Грейнджер, перейдём к делу. Чем меньше мне придется выносить твоё присутствие, тем лучше, — если именно так Малфой общался с людьми, от которых ему что-то требовалось, странно, что он вообще хоть чего-то добивался. — Ты перевела воспоминания?
— Это же очевидно, — рявкнула она, и он нахмурился. — Тебе нужна заколка.
— Грейнджер, нам обоим нужна заколка. Это средство для достижения наших целей. У тебя есть к ней доступ, а я могу туда попасть. Только объединившись, мы сумеем получить информацию. В противном случае я бы сюда даже не пришёл.
— Я тоже, можешь мне поверить, — они оба фыркнули и сердито уставились друг на друга. — У меня есть условия.
Малфой откинулся на спинку стула, наконец-то перестав делать вид, будто читает лежащую перед ним книгу.
— Излагай быстро.
Гермиона окинула его раздражённым взглядом и осторожно опустилась на стул напротив. Было странно просто сидеть с ним за одним столом, и она чуть было не встала.
— Я иду с тобой.
— Это невозможно.
— Малфой, я так не думаю. Мы найдём способ. Можешь оставить свои нелепые попытки сбить меня с толку — ничего не выйдет, — он выпрямился, вскинув бровь, а она одарила его странным гибридом улыбки и усмешки. — Если ты думаешь, будто я настолько наивна и отдам тебе нужную вещь, чтобы, всё разузнав, ты сбежал, твоя глупость воистину не знает границ.
Он сжал губы и длинно выдохнул так, что дрогнули ноздри. Наклонив голову, он оглядел библиотеку, и его челюсти сжались. Наверняка Малфой видел, как катятся в тартарары его планы — когда он снова посмотрел на Гермиону, та лучилась самодовольством.
— Очевидно, что это тёмное заведение, — медленно проговорил он, словно у Гермионы были проблемы с пониманием. Пытаясь осознать его мысль, она с каждой секундой злилась всё сильнее. Губы Малфоя изогнулись в лёгкой ухмылке — было ясно, что он забавляется.
— Я сделаю так, что меня не узнают. Выпью оборотное зелье.
— М-м… Вероятно, ты возьмешь волос у Поттера. Уверен, реакция будет бесценной — может, они даже согласятся на обмен.
— Я никогда не рискну своей жизнью ради тебя или… — огрызнулась Гермиона, прежде чем поняла, что он говорит не столько серьёзно, сколько с сарказмом. — Я позабочусь об этом.