Подняли стаканы в значительном молчании, но выпить не успели, потому что забренчал продолжительно дверной звонок.
- Кого еще черт несет? - помянул всуе нечистого Смирнов и заинтересованно спросил: - Баба, Жора?
- А я откуда знаю? - на ходу раздраженно ответил Сырцов. Он с невыпитым стаканом шел открывать входную дверь.
Ксения без лишних слов поцеловала его в щеку и бодро осведомилась:
- Мой старичок у тебя?
- Я тебе дам старичок! - прокричал из комнаты Смирнов. - Ты же предварительно позвонить обещала!
Ухватив под могучую руку Сырцова и слегка повиснув на ней, Ксения от дверей разочарованно осмотрела немногочисленную компанию.
- Нету у нас Костика, нету! - громоподобно прошептал ей на ухо догадливый Сырцов.
- Нужен мне ваш Костик! - дернулась она и, оторвавшись от неучтивого кавалера, бухнулась на диван рядом с Дедом.
- Не очень-то и хотелось, - не глядя на нее, пробурчал он из старого анекдота про зайца.
- Что-нибудь из малоприличного фольклора? - вмиг сообразила Ксения.
- Из просто неприличного, - признался Дед. Она отобрала у него стакан, понюхала и строго спросила у Сырцова:
- Он много выпил?
- Да только-только по первой разлили! - темпераментно соврал тот.
- И все-то ты врешь! - не поверила Ксения, дедуктивным взором изучив обстановку на журнальном столике. - Давайте по последней, и мы с Александром Ивановичем отбываем. Лидия Сергеевна приказала к десяти дома быть.
- Это она тебе приказала, - обидчиво уточнил Дед, а забытый полковник Махов позвал:
- Ксюша.
- Слушаю, вас, Леонид, - покорно откликнулась виноватая (не поздоровалась) Ксения.
- Ваше драгоценное здоровье, наша юная богиня! - возгласил полковник, надеясь смутить напористую девицу. Дед и Сырцов отсалютовали стаканами, но опять зазвенел звонок. На этот раз телефонный.
- Ну не дают выпить! Не дают! - стремительно заглотнув виски, возмутился Дед, первым сорвал трубку и поднес ее к мохнатому уху: Референт господина Сырцова слушает! - И притих, слушая. Послушав, заговорил нормальным голосом: - Да. Да. Здравствуй. Сейчас. Сию минуту. - Прикрыл микрофон и зашипел: - Тебя Дарья, Жора.
- А он мне о Костике! - не сдержалась злопамятная Ксения.
Блуждая глазами, чтобы заинтересованные зрители не уловили их выражения, Сырцов вроде бы рассеянно слушал бульканье телефонной трубки. А компания затихла, желая в этом бульканье разобрать что-нибудь членораздельное. Первым понял, что ничего не услышать, Махов и, пользуясь паузой, быстренько разлил по очередной.
- Леня, что вы такое делаете? - возмущенно зашептала Ксения.
- Тсс-сс! - засвистел удалой полковник, прижимая палец к губам и укоризненным взором указывая на сосредоточенного Сырцова: не следует, мол, мешать важному разговору.
Сырцов мямлил в трубку:
- Да. Да... Сбор всех частей... Я думаю, скоро... Мне еще возражать... Не думаю... Что ж тогда делать... Всего хорошего, Даша. - Положил трубку и, вызывающе оглядев всех, сообщил: - Вам всем привет от Даши.
- Он думает, что он очень хитрый, - поделилась с Дедом и Маховым своими наблюдениями Ксения и уже напрямую: - Твои готенготские фокусы, милый Жора, понятны даже первокласснику. - И ласково обратилась к Деду: Нам пора, уважаемый Александр Иванович, труба зовет.
- В которую Лидка дует, - заключил Смирнов.
- Воистину так, - согласилась Ксения и погладила его по щеке. - Уже колючий...
- Посошок на дорожку! - бойко возвестил Махов.
- Посошок на дорожку, - эхом откликнулся Смирнов и, удрученно глянув на Ксению, беспомощно развел руками. Что уж тут поделаешь? Общество требует. Приходится посошок этот принять... И Ксения поняла, что борьба бесполезна.
Она строго проследила за тем, как мужики "оформляли" посошок. Сделали они это по-русски и по-солдатски, игнорируя факт, что пьют качественный заграничный напиток. Залпом, не разбавляя, с клекотом и кряком.
- Ты, Жора, не очень уж старайся, - предупредила тонким голосом Ксения. - Тебе, как я поняла, сегодня еще гостей принимать.
- Змея ты, Ксюшка, - вздохнул Сырцов.
- А что я такого сказала? - удивилась Ксения и распахнула глаза, а Дед чистосердечно заступился за девушку:
- Ты, Жора, зря на нее окрысился. Сказала, что пришло в голову, и все.
- Простодушное дитя пролепетало! - саркастически согласился с ним Сырцов. - Костика мне никак простить не можешь?
Махов встал и твердо заявил:
- Поднялись, бойцы! Мне в контору пора.
В дверях Ксения сказала:
- Извини, Жора, что я посуду не помыла.
Прощаясь с Маховым и Смирновым, Сырцов рассеянно откликнулся:
- В этой квартире есть кому посуду помыть.
- Тогда привет Дарье! - отозвалась совсем расшалившаяся Ксения уже от лифта.
* * *
Осторожно оттягивая перчатки, Дарья, стоя в дверях комнаты, серьезно осматривала вылизанное к ее приходу холостяцкое обиталище Сырцова. В коротенькой мальчиковой кожаной курточке, обтягивающих дорогих черных джинсах, с вольно разбросанными искусным парикмахером волосами, она была девочкой из парижского предместья. Весьма состоятельной девочкой.
Сырцов стоял за спиной, за компанию оглядывая свою любимую берлогу. Она резко обернулась и казенно сказала то, что обычно говорят в таких случаях:
- А у тебя уютно и очень мило.
- Ты курточку сними, - предложил он, увидев, что она справилась с перчатками.
- Сейчас, сейчас, - заторопилась она и, не давая ему возможности помочь ей, быстро скинула куртку, быстро вернулась в прихожую, быстро, встав на носки, повесила куртку на высокую (Сырцов под себя ее продумал) вешалку и, проверив руками прическу, спросила: - Они догадались, что я к тебе приду?
- И еще как! - заверил он.
- Ну и шут с ними! - отчаянно воскликнула Дарья.
- Ксюшка велела тебе привет передать.
- Змея, - вторя ему, констатировала Даша.
- Дурочка еще. Играется.
- Это я дурочка! - Она бесстрашно заглянула ему в глаза. - В гости к тебе набилась и пришла вот. Зачем?
- Просто так, - попытался ей помочь Сырцов. - Пришла, и слава богу. И слава богу, что без причины. Как добрые люди в гости друг к другу ходят.
Они разговаривали стоя. От неловкости.
- Друг к другу. - Дарья осторожно дотронулась указательным пальцем до его груди. - Ты мне друг, Георгий?
- Я тебе друг, - напористо, будто сомневаясь, подтвердил он. Ему неудобно было стоять, но пока правила поведения диктовала она.
- А я тебе подруга, да? - непонятно спросила Дарья.
- А ты мне подруга, - отчетливо выговаривая (начинал раздражаться), откликнулся он.
- Подруга, и все, - в сомнамбулической растяжке проговорила она.
Сырцов с солдатской прямотой разрубил гордиев узел:
- Давай выпьем, Даша. Со свиданьицем. - И, не дождавшись ответа, направился на кухню. Когда вернулся с подносом, она по-прежнему стояла. Садись, Даша. Неловко как-то стоя выпивать.
- Выпьем потом, если вообще выпьем. Я сейчас говорить буду, - с отчаянной решимостью заявила она. - Слушай меня внимательно, а когда надо будет, отвечай.
- Отвечу. За все отвечу, - попытался сострить он. Поднос поставил на журнальный столик и замер перед ней. Руки по швам.
- Я все понимаю, - начала она и замолкла. Он хотел шутливо восхититься этим, но, увидев, как нервно подрагивают ее пальцы, понял, что сейчас шутковать не следовало. Дарья вздохнула в последний раз и продолжила: - Ты тогда нес меня на руках. Но чтобы уложить пьяную идиотку, у тебя другого способа не было. Ничего другого не оставалось, как нести ее на руках. И слюнявые ее пьяные поцелуи пришлось вытерпеть...
- Даша! - крикнул Сырцов.
- Пока молчи, - потребовала она. - Ну а в последний раз, когда мы с тобой радиоспектакль для злодеев устроили, тем более все понятно. Ты, как профессионал, хотел, чтобы все было правдоподобно... И объятья, и поцелуи...
- Даша! - еще раз позвал он.