- Аснора! Деу ла керри тену ро! – прозвучало в комнате, полной цветов.
Я приподнялась на локте, вглядевшись в сидящую фигуру. Что-то знакомое, словно из давно забытых детских снов. Где-то я встречала этого мужчину с серебряными волосами. Только вот где? Я почувствовала, что моя рука задрожала, и откинулась на подушку. Слабость была еще слишком явной.
- Ты не помнишь язык? – спросил он.
Я отрицательно мотнула головой, и наволочка зашуршала. Я подняла руку и дотронулась до темени – под ладонью оказались жесткие, словно сапожная щетка щетинки. Я резко села и схватилась руками за свою голову.
- Зеркало, мне нужно зеркало! – вскричала я.
- Хорошо, будет тебе зеркало! – спокойно сказал он, чуть улыбнувшись. – Каро, ла наер щаор тено! – произнес он куда-то в сторону.
Издали послышался дробный перестук каблучков.
Звук шагов гулко отражался от стен, мне показалось, что там, за дверью скрываются огромные пустые залы. Вскоре мягко зашуршали неприметные за цветочным великолепием раздвижные двери, и в комнату вошла прекрасная смуглянка, в сопровождении двух невысоких узкоглазых парней. «Японцы» – всплыло откуда-то из подернутых дымкой глубин памяти. Дети восходящего солнца несли огромное зеркало в хромированной стильной раме. «Стильное» – мелькнуло у меня в голове – «Это значит: авангардное, модное, что-ли?». Зеркало внесли в комнату и поставили прямо передо мной.
Я впилась взглядом в отражение, даже не обратив внимания на их низкие поклоны и подобострастные улыбки. Я была уверена, что та девушка что отражается в серебряном прямоугольнике никогда мне не встречалась. Я впервые видела это треугольное, заостряющееся к подбородку лицо, покрытое нежной, словно перламутрово-светящейся кожей, эти высокие скулы, этот рот, с чуть приподнятыми вверх уголками. Я дотронулась до этих нежно-розовых губ, убеждаясь, что не сплю и уже не брежу. Я провела пальцами по лицу, дотронулась до аккуратного носика с идеальной формы ноздрями, и соскочила с кровати, приблизившись к отражению. Я не узнавала эти голубовато-серебристые, точно летние сумерки, глаза, по форме напоминающие апельсиновые дольки, опушенные длинными загнутыми ресницами. Я провела рукой по гладким, изогнутым будто крылья чайки бровям, и снова коснулась жестких коротких волос.
- Скоро отрастут, не надо беспокоиться! – промурлыкала золотистокожая красотка, беззастенчиво рассматривая меня.
Я взглянула на нее, и тут только обнаружила, что совершенно обнажена. В другое время я бы смешалась под их взглядами, но только не теперь. Теперь я рассматривала свое тело, как античную статую в музее. На это стоило посмотреть! Ладная, словно выточенная из розового дерева фигурка с узкой талией и гармоничными пропорциями, высокая грудь с небольшими коричневатыми сосками, плоский сильный живот, аккуратная задница и идеальной формы ножки, оканчивающиеся миниатюрными ступнями.
Я повернулась, заглядывая себе через плечо, тут меня пробил холодный пот и ноги снова предательски ослабли – хвоста не было!!!
- Где мой хвост?! – вскрикнула я. – Что вы со мной сделали, гады?! Где хвост? Где вибриссы, где когти, где мои волосы?! Мои прекрасные длинные волосы
Ноги мои подкосились, и я снова бросилась на кровать, зарывшись лицом в подушку. Тело мое сотрясали бурные рыдания. Прохладная рука легла на мое плечо, и принялась нежно поглаживать плечи, голову, дрожащую мою спину.
- Тише, малыш, тише! Ты прекрасна, просто память изменяет тебе, ты слишком тяжело перенесла инициацию, все пройдет, все будет хорошо…
Голос ворковал и ворковал, убаюкивая и утешая. Я всхлипывала все реже и сама не заметила, как уснула.
Следующее мое пробуждение сопровождалось безумным голодом.
Еще не успев проснуться, я чувствовала, что тело мое рвут на части голодные спазмы. Казалось, каждая клеточка алкала пищи. Я открыла глаза и вскочила на ноги. Тело дрожало, но уже не от слабости, а от всепоглощающего голода. Я быстро огляделась в поисках какой-нибудь одежды.
Взгляд мой наткнулся на белую скатерть, покрывающую уставленный вазами стол. Трясущимися руками я начала составлять эти вазы на пол, одна из них упала, вода разлилась по полу, но меня это сейчас совсем не занимало. Я наскоро завязала на плече концы скатерти, и глянула в оставленное зеркало – вид мой оставлял желать лучшего. На меня глядело бледное как мел привидение с безумными лихорадочно блестящими глазами, лысое и укутанное в белый, с кружевами саван. Я плюнула на честное стекло и подошла к раздвижным дверям.
Взявшись за ручку, я дернула дверь в сторону – раздался страшный треск, дверь отошла вместе с косяком, тонкое бамбуковое покрытие повисло, оторвавшись от рамы. За дверью мне открылись бесконечные анфилады залов, впрочем, я так и предполагала. В широкий коридор открывалось множество дверей, неприметных с первого взгляда проходов, скрытых полуколоннами с изящными капителями. Издалека послышался шелест шагов, и я встала посреди розового зала, уперев руки в боки и готовая на все ради хорошего куска мяса. Почему-то я страстно желала огромный кусок карбоната под острым кисло-сладким соусом. Я могла убить за него кого угодно! И я, несомненно, сделала бы это, если бы появившиеся азиаты не бежали рысью, толкая перед собой столики, уставленные многочисленными блюдами и напитками.
- Госпожа Чарамико Оро, госпожа, простите нас, мы не сразу увидели, что Вы проснулись, простите, Простите! – униженно кланялись они.
- Быстро! – рявкнула я, оглядываясь, где бы мне присесть.
Схватив столик за ручку. Я потащила его к ближайшему из диванов, что стояли вдоль стен этого зала.
Плюхнувшись на один из них, я сорвала колпак с одного из блюд – это оказался изрядный кусок печеного окорока. Я схватила нож и принялась отрезать огромные куски сочащегося соком розового мяса. Я пожирала шмат за шматом, давясь и урча, как дикий зверь. Сок тек у меня по подбородку, но в тот момент меня ничего не могло смутить – я ЖРАЛА!!!
- Госпожа Чарамико, госпожа Каро де-Коста, – пошептал один из слуг, выстроившихся по сторонам от моего столика.
По коридору уже стучали каблучки. Карина словно летела по-над полом, едва касаясь паркета изящными ножками.
- Привет, – сказала она, улыбаясь. – Как спалось?
Я смутилась, и поспешно оттерла стекающий по подбородку мясной сок.
Каро была прекрасна: легкое красно-оранжевое платьице почти ничего не скрывало, шелк нежно обнимал легкую фигурку, струился по точеным ножкам, слегка колыхался на ее высокой груди.
Я увидела вдруг себя во всем своем безобразии: лысое, замасленное чудовище в какой-то невообразимой хламиде.
- Спасибо, не плохо. Мне бы хотелось помыться. Здесь есть душ?
- Конечно, леди Чарма, в Вашем номере есть ванна и все необходимое, – сказала она, все так же улыбаясь. – Если Вы закончили – я провожу Вас.
Я осторожно отодвинула от себя столик с горой объедков, и встала. Я оказалась чуть выше нее. Каро сделала изящный жест:
- Давайте вернемся, и все покажу Вам.
Мы вернулись в комнату. Там и действительно была просторная ванная, скрытая за раздвижной перегородкой.
- Вот, если что понадобится – я здесь, – сказала она, пропустив меня внутрь. – Кстати, там, на вешалке халаты.
Она улыбнулась чуть более иронично, бросив взгляд на мое одеяние.
- Спасибо, – проговорила я.
Я чувствовала себя неловко, будто зашла в музей в резиновых сапогах.
- Да ты не стесняйся, со мной тоже так же было, – сказала она, внезапно переходя на «ты».
Я прикрыла дверь.
- Ты что предпочитаешь джинсы или юбки? – донеслось откуда-то из глубины комнаты.
- Джинсы, если можно! – крикнула я, с удивлением осознавая, что это слово имеет для меня какой-то смысл.