Я замерла, протянув к нему руки и оглушительная тишина повисла над миром.
Кружение в небе прекратилось и Пернатый Змей замер неподвижно.
Глаза его пронзили меня насквозь миллионами острых, как иглы, лучей, точно выжигая во мне все то, что когда-то составляло часть моей сущности. Я почувствовала, что тело мое меняется, будто становится слабее, но легче, свободнее бежит кровь и исчезает тот постоянный, настойчивый голод, привычный зов становится все тише и будто бы память моя пропадает и развевается точно сон под лучами зари.
- Ты больше не демон! – выдохнул мир.
Ослепительная вспышка полыхнула вдруг, затопила все и заставила драконид у подножия Пирамиды пригнуться к земле, закрыть лицо руками, скорчиться в этом жестоком сиянии. Порыв ветра упруго толкнул меня в спину и полетел, зашумел, как будто буря накрыла город.
- Прощен-а-а-а... последнее слово бога растворилось в этом шуме.
Не знаю сколько я пролежала уткнувшись в пол, цветные пятна вспыхивали передо мной. Кроме них ничего не было видно. Напрасно я терла глаза.
Мне стало очень страшно, я начала думать, что ослепла навсегда. Однако постепенно, сквозь них я стала различать свои руки, а потом и каменные плиты на которых лежала. В стороне от меня вдруг послышался тихий стон. Почти на ощупь, на четвереньках я двинулась на звук. Кто-то лежал скорчившись на полу, очертания были еле различимы. Я подобралась ближе и перевернула тело на спину, это был человек! Я напряглась, пододвинулась ближе, силясь разглядеть его лицо и раньше чем глазами узнала сердцем:
- Артём!
- Вика? – он зашарил рукой в воздухе, схватил меня за руки – Ты?!! Я ничего не вижу, что это? Вика?
- Я, Тёмка, я! – и я обняла его, прижалась к нему, вдохнула его запах и слезы полились из моих глаз.
И вместе с этими слезами возвращалось ко мне зрение. Вот мой Тёмка, вот его плечи, руки, шея, подбородок, губы, глаза...
Его глаза. Лучистые, серо-стальные, как небо в ноябре. Небо, озаренное холодным солнцем. Эти искры, как искры , отражающиеся в льдистых лужах. Пронзительные, яркие. Сталь, лед и неожиданное мое солнце.
- Пойдем, Тёма, пойдем! – я взяла его за руку, подняла, как маленького, и повела прочь, вниз с этой пирамиды, прочь, сквозь толпу, сквозь взгляды. Мой приз, мой подарок, мое сокровище. Ревниво оберегать, лелеять, хранить в душе, в самом сердце. Люблю его, люблю, люблю! Никому не отдам! Ни богу ни черту никому, никому! Мой господин, мое дитя. Мой раб, мой пес, моя песня, мой храм.
- Тут так красиво! – его выдох, восторженный, сладко отзывающийся в душе.- Как красиво, я вижу, Вика!
- Да, это Базаар! – просто кивнуть и улыбнуться.
- Я счастлив! – и сжал мою руку.- Я так сильно счастлив!
- И я, Артём, я тоже, я люблю тебя! – и поцеловать интуитивно, но жарко, куда пришлось. В шею ли, в подбородок ли, ощутить мимолётно его щетину, ах, боже мой какая мелочь, главное, он — со мной, он рядом!
Идти, словно лететь по воздуху. Это никогда не было так. Так воздушно, так легко, никогда, даже в те времена, когда я сама умела летать. Никогда я не таяла так, не неслась, словно легкое перышко, не летела по воле легчайшего потока воздуха.
Базаар, Тёма, мы дома!
- Я счастлив! – снова повторил он, блаженно улыбаясь.
Тихое счастье, хрупкое, точно сосуд из хрусталя, звонкое и сверкающее.
Мы шли по улицам Тамоначана и никогда он не казался мне столь светел и великолепен, как теперь.
Его дома лучились светом, его окна, словно счастливые глаза провожали нас, о город, вечный город, город-рай, прибежище, покровитель, он провожал нас взглядом, он был с нами, каждым камнем, каждым цветком в палисаднике, каждым шорохом. Ступать по плитам мостовых, будто по небесным облакам. Я заплакала опять. Безмолвно, тихо, слезы покатились из глаз вновь, но это были счастливые слезы. Вместе, вместе! Мое сердце звенело и пело, тонким звоном, точно серебряный колокольчик. Он со мной, наконец, через тысячи лет ожиданий, я нашла, все, закончено, завершен мой путь. Путь к счастью. Алиллуйя! Мне хотелось петь это слово, повторять неумолчно: аллилуйя, аллилуйя, амен. Моя молитва — он, моя жизнь – он, все он, альфа моя и омега — он.
А вот и порог моего дома, старый старый дом, тысячи лет ждущий моего возвращения, светлый и тихий, пропитанный запахом лаванды и тонким ароматом древних дорог.
- Войди в мой дом, как возлюбленный мой!
- Я тебя... люблю, давно, Вика, малыш мой, я так долго тебя искал! – он обнял меня вдруг, прижался весь и я чувствовала как сильно и громко бьется его сердце, ярко, туго, больно! И мне тоже больно было в груди, в глазах, во всем существе. Больно и сладко.
- Постой! – он вдруг остановился и взял меня за обе руки, сощурился все еще слезящимися глазами, вглядываясь в мое лицо.
- Знаешь, я хотел бы войти в твой дом, не просто как твой любимый, знаешь... – он мотнул головой и вдруг решительно встряхнул мои руки. – Я хотел бы войти в твой дом, как твой будущий муж! Вика... я... – он словно проглотил тугой комок, – я прошу тебя быть моей женой!
Его зрачки расширились вдруг и снова сузились. Я прикусила губу. Волнение с новой силой охватило мое существо. Горячая волна поднялась откуда-то изнутри, как будто из самой души и вдруг ударила мне в лицо, щеки мои загорелись.
- Я хотел тебе сказать это давно, как раз в тот день.... когда ты пропала.
- Да! – просто сказала я. – на большее у меня сейчас просто не хватало воображения.
- Здорово! – он вдруг улыбнулся широко, совсем по мальчишески.- Здорово, фух это классно, и пусть все эти Армагеддоны катятся ко всем чертям! – он засмеялся, снова тряхнул головой и прижал меня к себе, целуя в запрокинутое лицо.
- Моя! Ты моя, моя!
- А ты — мой!
Он приподнял меня, целуя, а потом поставил и оглядел с ног до головы, словно любуясь и его лицо выражало такое наивное восхищение, что мне снова захотелось заплакать. Я подумала, совсем не кстати: откуда же в людях берется столько слез? И не заплакала, а только прикусила губу и взяла его за руку.
И мы вошли в эти старые двери, словно в алтарь, благоговея в тишине и прохладе, как будто во храме.
Да, мы действительно вошли в храм. Храм влюбленной пары. Зашли в мой Дом.
Я вернулась к себе домой, вернулась к себе, потому что я обрела его.
Я привела его в свой чертог, чтобы радоваться и печалиться вместе, чтобы вместе проживать каждое мгновение. Это поразительно! Как же раньше я это не понимала? Дивное ощущение полноты мира возможно только с любимым.
- Тёма… – взяла его за руку, слегка сжала его пальцы – Мой возлюбленный! Вот мой дом. Но, он не был моим без тебя. Потянула его в спальню. Сердце яростно заколотилось в груди от упоения и всепобеждающей радости. Тема со мной. И так будет всегда!
- Пойдем в постель…- кивнула на свое огромное, мягко светящееся шелком и бархатом ложе.
Оно ожидало нас. Так давно! Таких красивых счастливых, влюбленных.
Я мгновенно скинула с себя одежду и встала перед ним дерзкая, нагая, дрожащая от нетерпения и желания. Желания слиться с ним. Только с ним я полна. Это и есть Любовь. Когда я с ним, я чувствую единение со всем миром. Я снова почувствовала себя божеством, я чувствовала себя так, как никогда прежде. Ничто не могло сравниться с этим ощущением, ни опыт ведьмы, ни сила вампира, ни могущество демона.
- Как ты прекрасна, Вика! – воскликнул Тема, обнял меня и жадно прильнул к моим губам.
- Да…- прошептала, прижалась к нему всем телом, замирая от восторга, отдаваясь его жаркому поцелую, упиваясь ощущениями от его губ, языка, дыхания.. Как же сладко его дыхание, а язык его мед и молоко… Ярким огнем заполыхала кровь в моих жилах.
Тема оторвался от меня, быстро скинул с себя одежду, подхватил меня на руки и бережно положил на кровать, сел рядом. Ласково провел рукой узоры по моему телу. Глаза его мягко блестели и словно лучились светом, он любовался мной, как впервые.
- Какое это счастье, Вика! Смотреть на тебя, просто касаться, чувствовать, как ты дышишь…- улыбается мне, восхищенный, радостный.