— Вон там, — указал я на сумки.
— Одной аптечки недостаточно, — пояснил Дуанте. — Его срочно нужно везти в Румпер, в больницу на переливание крови — он потерял слишком много.
Дуанте поднёс Кусрама к автомобилю, солдаты открыли ему заднюю дверь и он положил рыжего кота на заднее сидение. В то же время, Хамиил обыскал сумку Кусрама и вытащил аптечку, а затем подбежал к автомобилю, вскользь взглянув на тело Бильге. Впрочем, особого внимания он на неё не обратил; как я понял, он слишком был встревожен критическим состоянием своего друга.
— Сможешь отвезти нас в больницу? — спросил Дуанте, обращаясь к Хамиилу.
— Конечно, — ответил чёрный кот и передал аптечку.
— Садись и вези нас, а я пока его подлатаю по пути.
Дуанте влез на заднее сидение к Кусраму с аптечкой; Хамиил тут же сел на место водителя, завёл машину и уехал. Теперь я остался наедине с Селин, Чандрой, Говардом, солдатами AUR и кораблём пришельцев посреди пустыни.
— Мистер Горрети, — обратилась ко мне подошедшая Селин.
— Мисс О’Брайан, я вас выслушаю, — тут же ответил я. — Только для начала расскажите, пожалуйста, как вы убили президента Серхана Башарана.
— Что вы? — нахмурилась она. — Я не убивала.
— Как же так? — начал я твёрдо и решительно. — Позвольте уточнить, я спросил вас: «Вы убили Серхана?», — а вы ответили, что сделали это по приказу моей матери.
— Извините, видимо у нас возникло недопонимание. Я думала, вы спрашиваете об Ангельском Союзе в целом, а не обо мне лично. Уж поверьте, была бы я там, исполнила бы приказ безоговорочно, но меня там не было.
— Кто же тогда убил президента?
— Кто-то на Земле, очевидно.
— Не могу поверить в то, что моя мать способна отдать приказ на убийство отца Бильге — они ведь друзья ещё с детства и у них были прекрасные отношения; что-то тут не сходится. — В голове у меня мелькали мысли — слова типа «липа», «инсценировка», но я не стал об этом сообщать Селин — мало ли чего. Я знал, что моя мать не позволила бы себе убить Серхана.
Селин покачала головой в знак недоумения, как я понял. И тут я осознал, что только что сказал вслух лишнюю для неё информацию и даже не сразу заметил этого.
— Прошу вас, посидите в машине, пока мы проведём экспресс-осмотр корабля. Это займёт пару минут. Когда я вернусь, мы вдвоём отправимся в нашу штаб-квартиру здесь, на Хакензе, для проведения операции.
— А у вас здесь есть специалисты, способные провести операцию по пересадке эссенции? — поинтересовался я.
— Есть, — ответила Селин.
— И вы гарантируете, что я не умру в ходе операции?
— Ну… — Она покривила лицом и покрутила ладонью перед собой. — Пятьдесят процентов на то, что операция будет абсолютно успешной.
Я округлил глаза.
— А остальные пятьдесят процентов?
— Что вы умрёте в ходе операции, — ответила она и мрачно улыбнулась, — но эссенцию мы вытащим в любом случае.
— Ха! Ну, уж нет, — усмехнулся я. — Приведите специалистов из Альянса, иначе я не согласен.
— А я у вас и не спрашиваю, — сказала Селин и обратилась к солдатам: — Проследите за мистером Горрети — не выпускайте его из машины. — После этих слов она взглянула на Чандру. — Ты идёшь со мной внутрь.
Селин и Чандра направились в сторону корабля. Говард продолжал стоять и глядеть им вслед. Солдаты повели меня к машине и посадили на заднее сидение.
— Буду вынужден сообщить об этом своей матери, — бросил я из окна вслед Селин.
Она оглянулась и ответила мне улыбкой.
— Ну, мистер Горрети, не обязательно так всё усложнять.
Она двинулась дальше. Когда она улыбалась, я точно заметил черты Дуанте в её лице (не считая отсутствия рыжей бороды). Что-то шутливое было в выражении её лица. И я понимал, почему: в конце концов, я — сын её начальницы; было бы глупо с её стороны желать мне зла.
Признаюсь, она мне понравилась. Мисс О’Брайан. Это уже вторая наша с ней встреча. Когда я впервые увидел её в лазарете Колизея, уже тогда и заметил, что она на удивление хороша собой: огненные, пышные волосы, стройная фигура, взгляд — то шутливый, то серьёзный. На такую красотку и смотреть-то болезненно: постоянно ловлю себя на мысли, что избегаю её взгляда.
И снова жаль, но у Селин точно не все дома — раздолбанная ею, в приступе ярости, дверь машины неподалёку это подтверждала. Настроение у неё менялось с невероятной скоростью, прямо как у Бильге. Даже и не знаю, почему меня тянет на таких женщин, но… блин, опять я вспомнил о том случае. Лучше бы это позабыть; Бильге — моя сестра, ради сакэ Христова, пусть и сводная. Казалось бы, а что тут такого — мы ведь не кровные родственники, но она так долго была моей сестрой, что я не могу уже о ней думать в ином свете; последние несколько дней мне было от этого крайне не по себе.