— Не вижу никакой причины это делать, если наш мир действительно уже спасён. Я думал, записи на камнях в Колизее — это пророчество, но, как оказалось, это летопись. Теперь это имеет смысл. Вот почему оно написано в прошедшем времени. С толку сбивает то, что описываемые события начинаются в наше время.
Келвин ударил себя по лбу.
— Как же так? А как же мы из альтернативной реальности? Мы просто примем их жертву?
— Они сами виноваты, что пошли на такое безрассудство.
— Было ли это безрассудством или щедрым самопожертвованием?
— Для меня это не важно. Наш мир спасён — вот всё, что имеет для меня значение.
Келвин возмущённо покачал головой, а затем стремительно побежал вслед за Бильге.
Кусрам подошёл к пришельцу.
— Позвольте вас спросить о кое-чём. Это касается того, что происходило пятьсот лет назад.
— Я отвечу на ваши вопросы, — сказал пришелец, — но только на ваши вопросы, господин Мэйн-Кун, и на вопросы президента Серхана. Остальных я попрошу выйти.
— Ах, да… президент, — оглянулся Кусрам. — Да, это будет неловко.
Я взглянул на свою сестру. Хэйли смотрела на меня недоумевающим взглядом.
— Я ни черта не поняла.
— Пойдём отсюда, — сказал ей я. — Нам здесь нечего делать.
— А я всё понял, — начал Друли, — кереханец сказал…
— Не объясняй, Дру! — отрезала Хэйли. — Даже не буду пытаться понять. Это слишком тяжело для моего блондинистого мозга.
— Не будь такой самокритичной, — ухмыльнулся я. — Ты всё ещё умница, просто вся эта эзотерика не для тебя.
— О-о-о, спасибо, — криво улыбнулась мне Хэйли, явно удивившись моему комплименту, но затем нахмурилась. — Что такое «эзотерика»?
Глава шестая. Бильге
Я шла вдоль коридора наружу.
— Стой, Бильге! — крикнул Келвин.
— Чего тебе? — спросила я.
— Ты чего это? Куда ты идёшь?
— Подышу свежим воздухом и наслажусь своей победой.
— Какой ещё победой?
— Своей победой. Я ведь отправилась в прошлое на пятьсот лет назад и спасла нас всех.
— Но ты ничего не сделала.
— Я — нет, а вот другая я — да. Так что мне требуется отдых.
Келвин продолжал меня преследовать до тех пор, пока мы не вышли на улицу. Прохладный воздух был приятен — в корабле было довольно душно. На расстоянии от нас, в машине с открытыми окнами сидела Селин; кажется, она уже успокоилась.
— Поверить не могу… неужели это правда? — недоумевая, проговорил Келвин.
— Правда, Келвин, — кивнула я. — Теперь я понимаю саму себя, свою способность. Эта способность крайне субъективна. Для вас она не имеет никакого значения; по крайней мере, не обязана.
— Как? Но ведь это значит, что всё то время, пока ты нас спасала; всё время, пока мы воевали на объекте «Грязь», мы все умирали?
— Я умирала, вы умирали; но я это помню — вот почему мы, в данном конкретном мире, всё ещё живы. Тебе невероятно повезло, что ты до сих пор жив здесь, со мной. И под словом «невероятно», я подразумеваю — невероятно. Вероятность такая низкая, что её почти не существует.
Я глядела в его испуганные глаза, а он — в мои. Я понимала, что ему должно было быть крайне не по себе. А ещё… чёрт, какой же он прыщавый теперь, да и кожа какая-то несвежая у него больше — уверена, это началось после того, как у него забрали способность. С другой стороны, он стал выглядеть… немного мужественнее, что ли. Стал похож на парня, по крайней мере, да и щетина у него хоть какая-то начала, наконец, проглядываться. Не то, что бы это в плюс, но всё же было интересно видеть его таким.
— Но ведь я здесь, — сказал Келвин. — Неужели ты хочешь сказать, что я в любой момент могу умереть?
— Да, Келвин. Ты будешь умирать. Но ты не беспокойся — ты не запомнишь свою смерть и перейдёшь в другой мир.
— А другие? Другие люди, окружающие меня, могут умереть в моём мире?
— Ещё как могут, Келвин. Ещё как могут. Дуанте погиб, я погибла; только вот ты нас воскресил. Помни о смерти, Келвин, ведь все вокруг тебя — смертны. Будь осторожен, иначе будешь вечно умирать, и переходить в другие миры, и забывать об этом; возможно, даже получишь травму и станешь инвалидом. Люди вокруг тебя будут умирать — даже я. Однако ты будешь продолжать жить. Где-то я тебя спасу, а где-то — мир подстроится под тебя. И всё же, лучше держись меня — вдруг тебе повезёт, и ты попадёшься в мою одну победную попытку из ста.
— Очень… обнадёживает.
— Да, не завидую я тебе. В любом случае, я обязательно постараюсь сохранить жизнь своему Келвину, который будет всегда со мной. Пусть это, возможно, будешь не ты.