Стоп! Нет — я ошибся. В мгновение, когда я об этом подумал, её тяжёлый взгляд перевалился на меня, и я снова почувствовал этот будоражащий, непонятный страх перед ней. И это было охренительно, как во время просмотра хорошего триллера или фильма ужасов. Её глаза были такими обжигающе ясными — в них прямо чувствовалась смертельная угроза.
Я бы предположил, что она раздевает меня взглядом, если бы не одно «но» — она пристально смотрела мне прямо в глаза, будто раздевая не моё тело, но мою душу, говоря «ты принадлежишь мне»; и, мне кажется, я не стал бы с этим спорить — настолько это было страшно. У меня даже возникла теория о том, что, возможно, за время, проведённое на этом корабле, она уже несколько раз убила меня ради какого-нибудь садистического эксперимента, а потом передумала и вернулась в прошлое. Бильге — словно Мэри Сью какого-то отстойного литературного произведения, а я — будто бездушный персонаж-функция, которым она может помыкать, как ей вздумается.
— Чего ты так на меня смотришь? — улыбнулась она.
— Эм-м-м… не пойму, как ты это делаешь.
— Что делаю?
— Как ты одним только взглядом умудряешься дать мне понять, что ты сильнее меня?
Бильге рассмеялась.
— Множество жизней практики, очевидно. А вообще, я — не сильнее тебя. Это ты очень сильный и крутой, Кус. Всё тёлки от тебя без ума.
— Нет, это ты сильная, — возразил я. — Понимаешь, Бильге, когда мы с Хамиилом победили вас на объекте «Грязь», я взглянул тебе в глаза. И я не почувствовал, что победил тебя. Да, ты, вроде как, сдалась, но ты не проиграла — это точно.
— Ну, уж такая ситуация была. Там никак невозможно было вытянуть. От меня там мало что зависело, вот почему я и не брала это поражение на свой личный счёт, так сказать.
— Логично.
— Хотя, — продолжила она, — может мы оба слабаки? Вот прилетим на Землю — там и узнаем.
Я кивнул в знак согласия. Я не хотел соревноваться с ней в том, кто из нас круче, когда мы прибудем на её родную планету, но всё же рассчитывал хотя бы немножко выпендриться перед ней.
Как я выжил до окончания пятницы — не знаю. Мы просто сидели, общались. Иногда я вставал, чтобы погулять по кораблю. Пару раз мы ещё поиграли в шахматы — на второй раз Бильге меня почти выиграла, но затем, будто специально, налажала в эндшпиле и зевнула ферзя. Мне начало казаться, что я немножко был ею обманут и, на самом деле, она всегда играла со мной лишь в полсилы, а потому и проигрывала. Или может ей чудом удалось почти меня победить, но она решила и эту партию отдать мне? Я не знаю.
Так же мы сходили в медпункт, Бильге помогла мне обработать мою рану и перебинтовать её по-новой. По большей части, мне просто хотелось посмотреть, что у меня вообще там с плечом. На самом деле, уже не так уж и плохо — я был почти готов к новому экшену. Далее, Бильге пошарилась в шкафчиках и обнаружила пачку презервативов.
— Смотри! — воскликнула она и показала мне.
— И что? — спросил я. — Правильно, это ведь медпункт.
Бильге покачала головой и положила пачку обратно в шкаф. Когда наступил вечер, корабль тронулся. Завтра утром мы будем уже на орбите Земли.
Глава одиннадцатая. Опять Кусрам
Я вошёл внутрь шаттла. Бильге остановилась, чтобы поглядеть в иллюминатор корабля на поверхность выжженной, пустынной Земли.
— Можешь не спешить, — говорю я, — у нас ещё весь день впереди; корабль отправится на Хакензе только под вечер. — На самом деле, я говорил весьма раздражённым тоном — мне уже хотелось побыстрее спуститься на Землю и приступить к делу.
— Я боюсь, — призналась Бильге.
— Чего ты боишься? У тебя ведь есть сверхспособность.
Бильге взглянула на меня.
— А что, если нет? Что если я — сумасшедшая дура, и ты погибнешь из-за меня?
Я вышел из шаттла и подошёл к ней.
— Ты мною дорожишь? — спросил я.
— Да, ты же миленький, — ответила она.
— Я ведь убийца.
— Миленький убийца.
— Нет, серьёзно — я ведь наёмник. Я убил множество людей на Хакензе. Сонвен-Ист — это один из немногих мирных «островков». На моей планете постоянно происходят гражданские войны за независимость, но Альянс запрещает нам разделяться под угрозой расправы. Из-за этого мне приходилось защищать свой народ, медленно уничтожая его. И мне стыдно это признавать, но я люблю убивать людей. Люблю смотреть, как брызгает кровь, как живое существо страдает, становясь мёртвым.