— Прости, Бильге, — повторил я.
— Теперь, в моём доме ты будешь обращаться с ней, как с принцессой. Понял меня?
— Понял, мисс Горрети.
— Миссис, — подправила меня Вивьен.
— Да, миссис Горрети.
— Ну, вот и хорошо — молодец, хороший кот, кушай лазанью.
Я продолжил кушать лазанью и запивать её колой. Вивьен, будто с упоением, смотрела на меня некоторое время, что выглядело крайне нелепо сразу после ссоры.
— В любом случае, спасибо тебе, — продолжила Вивьен. — Теперь, когда лидер Ангельского Союза пал, это лишь вопрос времени, когда всяческое сопротивление на Земле угаснет.
— Да не за что — я же добрый.
— Что-то у меня большие сомнения насчёт этого, — покачала головой она. — Ты убил Райли довольно хладнокровно, а ведь он — мой бывший возлюбленный.
Я проглотил кусок.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ну, не знаю. Может мне стоит и тебя устранить?
Меня слегка передёрнуло. Лазанья была очень вкусной, но сама Вивьен продолжала меня пугать. Я ощущал себя ребёнком из сказки о пряничном домике.
— Не надо, — возразил я. — Разве я своей победой на арене не заслужил право пожить чуть подольше?
— Вот и я думаю, что заслужил; только вот мне крайне не понравилась твоя жестокость. Ты мог бы и пощадить Райли, если уж на то пошло.
— Даже и не знаю, что вам по этому поводу сказать — прошлого уже не исправить.
— Вот что, — начала Вивьен, — ты поживёшь у нас некоторое время, и, если ты будешь вести себя хорошо, то я позволю тебе вернуться на Хакензе.
— А как же моя женитьба на Бильге? — нахмурился я.
— С этим придётся повременить. Нам нужно упрочить наши отношения с Хакензе прежде, чем делать что-то столь поспешное.
— Я думал, мы договорились.
— Прости, но твоё жуткое поведение на арене меня заставило усомниться в твоей адекватности. Ты — жестокий убийца.
— Хотите сказать, что ваша дочь не такая же?
Бильге продолжала невозмутимо есть лазанию, будто не обращая на наш разговор никакого внимания.
— Моя дочь, — раздражённо продолжила Вивьен, — она хорошая девочка. Да, у неё есть проблемы с социализацией, но она никогда бы не стала убивать безоружного человека, лежащего без сознания.
— Вообще-то, — вмешалась в разговор Бильге, — на Хакензе я добивала много хакензианцев после сражений.
— Ну, что там пара животных? — нервно усмехнулась Вивьен. — Они ведь не люди.
Я нахмурился от возмущения.
— Знаете, если бы они умерли по-настоящему, я бы ещё больше разозлился, — сообщил я. — Благо, они все остались в живых, благодаря эссенции жизни.
— Ну, и тем более, чего переживать-то?
— Но, мам, — начала Бильге. — Ты не учитываешь то, что я не знала о том, что они воскресают. Плюс, это я ещё молчу про Землю, про войну с Ангельским Союзом. Тогда я тоже убила множество людей, человеческих людей, Homo Sapiens.
— Так им и надо, этим Homo из AUR, — твёрдо заявила Вивьен. — Ты была на войне. Что тебе ещё оставалось?
— Мам, просто признай, что я — плохой человек.
— Бильге, ты не плохой человек; ты просто избалованное дитя.
— Я — психопатка! Я больная! Я никогда не смогу жить нормальной жизнью, больше никогда не смогу! — истерично завопила Бильге, ударяя по столу; по её щекам текли слёзы.
— Успокойся! — рассердилась Вивьен. — Что это за детский сад?!
Я пододвинул свой стул к Бильге и приобнял её.
— Всё хорошо, Бильге.
— Не смей, — обратилась ко мне Вивьен, грозя пальцем, — не смей внушать моей дочери, что она ненормальная.
— Ничего я ей не внушаю!
Бильге резко встала из-за стола и убежала из помещения; я вновь взглянул на Вивьен.
— Доедай свою лазанью и иди спать, — распорядилась она.
— Хорошо, миссис Горрети.
— И больше не подходи к моей дочери без моего разрешения.
— Ясно.
Вот уж не подумал бы, что Бильге настолько вызывающе себя ведёт возле своей мачехи. Тут явно имеют место быть какие-то продолжительные семейные распри.
Я лёг спать. Как раз собирался выключить лампу, как вдруг в дверь моей спальни постучались.
— Войдите, — ответил я.
В комнату вошла…
— Бильге? — прошептал я.
— Можно мне прилечь с тобой?
Я был в крайнем изумлении; и всё же я понимал, что это обыкновенное поведение Бильге. Удивило меня то, что она могла бы и поспать в своей родной комнате, где ей должно было быть уютнее всего, но она всё равно предпочла придти ко мне. Неужели она не может завести своего домашнего кота и спать с ним?
— Ложись, если хочешь.
Бильге была в пижаме, как и я; она выключила свет, легла в мою постель, накрылась моим одеялом и приобняла меня. У меня к ней были некоторые вопросы.