— Так, э-э-э… — начал я. — Что это было на ужине?
— Тебе не понравилось?
— Ну… это довольно тупо, на мой взгляд.
— Привыкай, ведь тебе придётся терпеть это каждый день, если ты на мне женишься.
— Ужасно.
— Что же ты во мне такого нашёл?
— Честно? Сейчас, после всего произошедшего, я думаю, что ничего в тебе такого нет. И ты права — ты мерзкий человек.
— Спасибо.
— Твой отец считает, что наш брак будет выгоден обеим планетам. И я готов перетерпеть всё, что угодно, ради своей планеты; хотя бы чисто для прессы.
— Но ты же вчера хотел…
— Да чего только не захочешь, когда возможно скоро умрёшь и тебе уже нечего терять.
Бильге слабо усмехнулась.
— Да, это точно.
Мы лежали вместе всю оставшуюся ночь. Я не боялся, что Вивьен нас обнаружит вместе, лежащими в обнимку; в конце концов, сделай она что-нибудь мне — ей придётся отсчитываться перед мистером Башараном. Да и вообще, после сегодняшнего пережитого стресса, я стал более спокоен.
Глава двадцать вторая. Бильге
Я открыла глаза. В комнате было тихо, а за окном лишь сейчас потихоньку начинался рассвет. Пощупав вокруг себя, я поняла, что Кусрама рядом уже не было. Не очень приятное чувство — в нём есть небольшая нотка одиночества. Я-то хотела проснуться первой, но режим Кусрама был явно спешнее моего.
Приподнявшись, я увидела, как он сидел за своим столом и читал книгу. На столе лежала целая стопка книг. С тех пор, как мы оказались на Земле, Кусрам только и делал, что читал книги. Кот-учёный, блин.
— Доброе утро, — произнёс Кус, не оборачиваясь.
Я молча встала с кровати; одеваться я не спешила, ибо на мне всё равно была пижама.
Мне захотелось узнать, что Кусрам читает. Я подошла и заглянула ему за плечо — на иллюстрациях были изображены египетские пирамиды. И тут мне захотелось поумничать:
— Знаешь ведь, что египтяне почитали кошек, считая их священными существами? — спросила я.
— Серьёзно? — ухмыльнулся Кус, взглянув мне в глаза.
— Да.
— Хм-м-м… — Он задумчиво кивнул. — А ты меня почитаешь?
Я усмехнулась, но решила не отвечать. Кусрам, как ни странно, не стал переспрашивать и продолжил читать свою книгу. Я-то уж было подумала, что он сейчас начнёт меня троллить до последнего в отместку за все мои издевательства над ним, но, похоже, обиды он не держал.
— Интересно почему… — прошептал Кусрам в задумчивости.
— Что «почему»?
Он снова взглянул на меня.
— Ну, с чего люди вообще могли почитать кошек?
— Ну, они милые… — начала я, но тут же одумалась: — Хотя, нет — не в этом дело. Вроде как раньше кошек держали дома для того, чтобы те устраняли всяческих грызунов, жрущих продукты и разносящих болезни.
— Типа, мышей что ли?
— Мышей, крыс. В случае с Египтом — даже змей.
— Что, получается, коты ели змей? — нахмурился Кусрам.
— Ели. Почему бы и нет?
Он промолчал некоторое время, а затем сказал:
— Я бы попробовал змею.
— У нас здесь есть кафе, где их готовят. Если хочешь, свожу тебя как-нибудь.
— О’кей, договорились, — кивнул Кус.
Я взглянула на стопку книг и заметила название «Родословная Башаран».
— Можно? — спросила я, указав на книгу.
— Конечно, блин, это же книга о твоей семье.
Я взяла книгу в руки и открыла случайную страницу, затем начала перелистывать. Здесь было очень много фотографий моих родственников — от моих прапрадедушек, о которых я никогда в жизни не слышала, до меня самой, сфотографированной в возрасте четырнадцати лет. Хотя, можно ли считать, что я — своя родственница? Как-то странно звучит.
С тех пор, как была сделана эта фотография, я ни разу не фотографировалась, кроме как уже в армии. Моё личико было таким невинным в те годы. Я будто разглядывала совершенно другого человека — не того, кого я теперь вижу каждый день в зеркале. Я начала листать назад.
Мой взгляд остановился на одном семейном фото, где я была совсем маленьким младенцем. На руках меня держала женщина — моя биологическая мать. Давно не видела её — совершенно забыла черты её лица. Правда, черты оказались очень знакомыми… даже слишком знакомыми.
— Кус, взгляни-ка. — Я показала ему фото.
— Ну, твоя биологическая мать, — подтвердил Кус. — И что?
— Тебе она никого не напоминает?
— Не знаю, для меня все Homo Sapiens на одно лицо, — ответил кот, а затем ухмыльнулся. — Прошу прощения, если это звучало по-расистски.