Должно быть, пересказывал какую-нибудь компьютерную игру своего детства. И речь его начиналась, и завершалась, и перемежалась мыслью, что с места сходить он не собирается, и им не советует.
Но слушал его, похоже, только Чет. Настя и Дина шушукались, а потом и вовсе отошли от костра, глядя куда-то в сторону руин.
Да Чет и сам слушал вполуха, думая о своем. Все это было каким-то бредом. То есть рассказ-то, конечно, интересный. Но гораздо больше Чет хотел бы знать, что там грохотало сегодня под ногами? Когда он слышал подобный грохот там, в расщелине, перед первой встречей с Анной, он решил, что дело в подземном ручье. Но ручей, бегающий, как ему вздумается, то там, то сям? И утаскивающий телегу с камнями, не оставив и капли воды?
Леонид же вёл себя двояко. На вопрос о грохоте то снова на полном серьезе рассказывал о Булыжечнике, то о том, как здорово они разыгрывают туристов. А кто разыгрывает? Кто может грохотать под землёй? И главное даже не это.
Кто-то грохотать, конечно, мог. Какой-нибудь приятель Леонида с чем-нибудь максимально гремящим ездил по подземным коридорам и тоннелям, пугая незадачливых туристов. Туристы пугались. Леонид с приятелем потешались. Вопрос здесь был только один: Зачем? Зачем им это надо? Вопрос! Нет, если бы это был какой Парк Ужасов, аттракцион — тут всё понятно: чем больше страха, тем больше денег и новых туристов.
Или если бы Чет с девчонками были, например, известными блогерами, а Леонид с приятелями хотели бы раскрутить новое туристическое место, чтоб собирать деньжата. Это ещё можно было понять. Но ситуация была не похожа ни на что из вышеперечисленного.
И главное даже не это. Главное — выражение лица Леонида, нечаянно подсмотренное Четом. Кратковременный момент испуга.
— Слушай, Леонид. А какой вам-то во всём этом интерес? Ну, пугать туристов? — спросил, наконец, напрямую Чет.
— Да какой? Вы приедете, расскажите своим друзьям, как повеселились, пришлете нам новых туристов.
Что ж, объяснение звучало логично. Если забыть, что взял Леонид с них всего пять тысяч со всех. Да он на бензин больше потратил! Такой туповатый местечковый маркетинг? Даже если по совету Чета и вправду сюда приедет кто-то из друзей, с чего Леонид взял, что они заплатят больше?
Чет не слишком-то боялся мистики, потому, что в неё не верил. Хоть и ездил с компанией по местам предполагаемых визитов (когда-то в прошлом) инопланетян, вариант, что их можно встретить в реальности, он никогда даже не рассматривал.
Все знают, что инопланетяне прилетели к нам давно, построили Мачу Пикчу и Египетские пирамиды и улетели. А тут речь даже не об инопланетянах, а вообще о каких-то мифических существах. Они что ему, второклассники?
А вот людей живых стоило опасаться. Люди бывают разные. Как бы не оказалось, что они связались с сумасшедшим. Или маньяком. Или даже маньяками. Одна девушка, между прочим, уже пропала! Чет дал себе слово следить за обстановкой, быть настороже.
Пока ничего подозрительного не происходило. Настя и Дина, вернувшись, предложили прогуляться к «вон тому синему костру». Кстати, о кострах. Получается, не такой уж Забытый Город был и никому не известный.
Леонид опять завел свою шарманку про выходящий наружу Город и лабиринты.
Но Настя продолжала настаивать, что они просто обязаны сходить к синему костру, что был хорошо виден и совсем не далеко. Там мелькали странные тени, и Настя говорила, что вроде слышала стоны или крик о помощи.
— Какие стоны, какой крик! Ну, сидят там люди, такие же, как мы, слушают байки такого же Леонида о забытом Городе, — пожал плечами Чет, а Леонид опять начал про ночное Зло.
— Наш костёр не синий, — сказала Настя. — И мы не кричим о помощи.
«Вообще-то, всё твоё поведение как раз-таки о помощи и кричит», — хотел бы сказать Чет, но воздержался. Не хотел он туда идти. И вовсе не из-за россказней Леонида. А просто не хотел.
А вот Дина тоже хотела идти. Она стояла, руки в боки, освещенная луной валькирия, и говорила что-то вроде того, что «не для этого ли они сюда приехали». Отказать им было не возможно, даже чисто математически — двое против одного.
Ладно. Почему не сходить. Познакомятся с другими туристами. И они пошли. А Леонид остался.
Белые люди
Если он, ученый, не испугался сошедших с ума магнитных полей, то с чего ему бояться какого-то шума под ногами? С того, что его обозвали Булыжечником? И чтобы придать себе немного мужества, Чет решил попугать других.
— Друг Леонида, вероятно, мог бы толкать эту телегу, — шепотом делился он своими наблюдениями с Настей, — если б он был сильнее среднего человека раз в пять.
— Или если камни пенопластовые, — пожала плечами Настя.
— Бесстрашная, да? Ничего, скоро придет глобальный экономический кризис! — девчонки всегда боятся экономических кризисов. — Помнишь тот фильм, «Большой шорт»? Как пузырь на рынке недвижимости США надувался, пока один парень с деньгами не понял, что зарабатывать можно не только на его росте, но и на его падении? И вот однажды такая же фигня случится с раздутым долговым пузырем США. Доллары станут бессмысленными бумажками, экономики США и всех завязанных на долларах стран рухнут. В цене будут только консервы и оружие!
— Бе-бе, — сказала Настя, и Чет пошел пугать Дину.
Костер был уже совсем близко. И он и вправду был синим. И там происходило нечто необычное. Немного не дойдя, они остановились. Если это были туристы, то очень необычные.
Люди с белыми масками на лице в виде черепов с большими вытянутыми глазами и в костюмах, как у лордов серебряного века, только белых и с краями, развевающимися на ветру лохмотьями, стояли напротив девушки и кричали на нее на непонятном языке.
Девушка, тоже одетая, как будто ее выдернули с косплея по Игре престолов, отвечала им. Она стояла спиной к огню и будто защищала его от людей в белом.
Невидимые в темноте, Чет и девушки могли стоять и наблюдать сколько угодно.
Огонь горел сине-зеленым пламенем, и кажется, вспыхивал каждый раз, когда кто-нибудь из людей или девушка начинали кричать особенно громко.
Эти крики они и услышали, приняв их за крики о помощи. Язык, на котором незнакомцы так бурно общались, состоял будто из одних только шипящих и долгих растянутых гласных. Он не был похож ни на один из языков, которые Чет знал.
Просто мистика какая-то. Происки Леонида? Ну нет, так заморочиться ради каких-то туристов, которые и обещали-то тебе всего пять тысяч за экскурсию, это даже для деревенского маркетинга чересчур.
Вероятно, не стоило вмешиваться в эту историю. Но сцена выглядела завораживающе. И ведь их же никто не видит?
Между тем, крики Белых людей становились все более громкими и угрожающими. Их было четверо, если только кто-нибудь еще не прятался в темноте. Девушка же была одна.
В воплях ее, хоть и непонятных, Чет иногда распознавал что-то похожее на родной мат. Крики же Белых звучали гораздо более странно и вызывали в Чете что-то древнее, неприятное. Похожее на страх. Но девушку, кажется, они не слишком впечатляли.
А может, они тут снимают что-то? Но нет, никаких людей с камерами нигде видно не было.
Чет оглянулся на девчонок — им явно тоже было не по себе, но уходить они не собирались.
Между тем, люди в белом перешли от слов к делу. Они бросались к огню, и стало понятно, что интересует их именно он. Девушка с поразительной ловкостью отбивалась от четверых нападавших горящей головней, которая, Чет не успел заметить как, оказалась у нее в руке.
Белые отпрыгивали от головни, она их явно пугала — но зачем тогда лезть к огню? Они упорно пытались проскочить мимо защитницы костра, что-то кричали ей, кидались на нее, и, отбрасываемые ударами головни, не причиняющей, впрочем, им видимого вреда, пытались пробиться к огню снова и снова.
Что им было нужно? Потушить костер? Забрать что-то оттуда? Непонятно. Девушка, по-прежнему крича нападающим в ответ, махала огненной палкой, вновь и вновь блокируя их поползновения. Ей явно приходилось не легко. Она все реже попадала, заставляя отступить нападавших, и все ближе сама приближалась к огню.