Между тем планетоид, легко танцуя на могучих волнах незримых полей, миновал силовой щит, скользнул в последний канал и наконец-то замер в посадочном ангаре. Включились сервомоторы, откинулась аппарель, по сторонам пандуса побежали сигнальные огни. Привет тебе, планета Храна!
Ну, планета — это так, мягко сказано. По сути — большой рукотворный астероид с искусственной гравитацией и такой же атмосферой. Огромный гвеллуриевый шар, летящий сквозь пространство. Самое омерзительное место, говорят, во всей Системе.
Остановившись в распахнутом шлюзе, Гернухор чуть помедлил, вздохнул, одёрнул парадный китель и шагнул наружу. Помимо медленно отступавшей тошноты, его мучила неизвестность. Простого сотенного командира не каждый день вызывают сюда, в цитадель, к самому министру безопасности. Зачем, спрашивается? Чего хорошего простому сотенному командиру ждать от такой встречи? Да ещё с его-то геномом?..
Из недр ангара выплыл дежурный гравикар. Чувствуя, что от его воли уже ничто не зависит, Гернухор занял сиденье. Впереди виднелся искусственный холм, над которым в неживой атмосфере реял стяг империи, — об этом заботилась специальная аэростанция. Тут же был устроен вход в секретный бункер, располагавшийся, как говорили, на страшной глубине. На какой именно, никто не знал, это была тщательно охраняемая государственная тайна: чтобы теоретический враг, вздумавший напасть, не сумел правильно рассчитать мощность удара.
— Прошу вас, сотенный командир. Сюда. — Боевой киборг в звании тысячника разблокировал массивную дверь и завёл Гернухора в капсулу бронированного лифта. — Пожалуйста, держитесь за поручень. Сейчас тронемся.
Предосторожность оказалась не лишней. Спуск выдался настолько стремительным, что заложило уши. Потом начался сложный лабиринт проходов, вышколенная охрана и… конечно же, сканеры. Ну вот дался же им всем его геном… Что самое забавное, ничего предосудительного они в нём не находили. «Только и умеете, что душу мотать… бездари…»
Наконец его мучения кончились — Гернухор попал в просторную приёмную с шикарной, словно из музея украденной, обстановкой. «А что, почём знать, откуда действительно…» Никаких боевых киборгов тут не было и в помине — только ослепительная блондинка-секретарша. Сразу чувствуется, естественнорождённая.
— Ваш чип, пожалуйста, — улыбнулась она, сверилась с планшеткой, взглянула на часы. — Его неудержимая доблесть примет вас через четырнадцать секунд. Начинаем отсчёт…
Ровно в срок грянул имперский гимн, подалась толстенная, страшно тяжёлая дверь — и стена разверзлась ходом в кабинет не меньше того ангара на посадочной площадке. Первым делом в глаза Гернухору бросился голографический, в три обыкновенных роста, портрет Президента. При тесаке, грозно сдвинутых бровях и парадном мундире главнокомандующего. На его фоне хозяин кабинета смотрелся сущим сморчком, а гигантский, богато украшенный стол низводил его вовсе до размеров бациллы. Тем не менее Гернухор, как полагается, начал строевой бег, потом перешёл на строевой шаг и лишь в ближних окрестностях стола, резко топнув, остановился — и отрапортовал по всей форме, так что в люстре зазвенели каменья.
— Ну что ж, здравствуй, сынок. — Министр окинул его испытующим взглядом, после чего поманил к столу толстым пальцем, на котором искрились сразу два переливчатых перстня. — Вот, посмотри. Только очень хорошо посмотри…
Голос его был тихим, интонация доброжелательной, и это настораживало. Высокое начальство, оно ведь как природная стихия. Сейчас светит солнышко, безоблачное небо, а через мгновение ураган. С громом и молниями.
— Услышано и понято, ваша доблесть, — ответил по уставу Гернухор.
Стремительно шагнул к столу, глянул… и похолодел. На ажурной, старинной работы, подставке для чтения лежало раскрытым его личное дело. Толстенное, в обложке из сверхпрочного армированного картона. Это была не просто книга. Это была книга практически неуничтожимая, и она содержала всю его жизнь. «Творцы, неужели всю? Неужели и про мою темную кровь там есть?.. Но тогда зачем потребовали к министру? Если бы прознали, тут бы сразу к биоследователям на стол… а потом — в имперский фонд органов. Оправдательных вердиктов для полукровок в природе не бывает. Это красным по черному в Конституции за…»