Пока он таким образом размышлял, из-за вершин деревьев стремительно выплыл дисколёт. Мастерски заложил «большой скользящий круг» и посадку совершил удивительно мягко, едва примяв роскошную траву. Смолкли силовые генераторы, открылся люк… и показалось жуткое чудище.
Страшно мотая головой, оно потрясало огненной гривой, отчего с потревоженных цветов облаком полетела пыльца. Потом облик побежал рябью и исчез, оставив на поляне статного рыжего кредорбийца.
Узер, не удержавшись, заорал:
— Брат! Ты мне снишься? Не может быть!..
— Зетх, — ахнула, пискнула, брызнула слезами Небетхет. — Зетх, милый!..
— Марханский муркот меня разорви, — тихо пробормотал Хра.
Он сразу узнал ещё одного сына командующего Геба. Светлой памяти командующего Геба из доблестного клана Ху.
Наиглавнейшего, если верить пропаганде, супостата империи…
В кабак на сорокадневный помин души Щепова Брагин не пошёл. Не смог себя заставить опять смотреть на всех этих родственников, подельников, корешей в натуре. Ему казалось, что они слетелись на раздел добра, словно падальщики на едва остывший труп. Нет уж! Брагин в одиночестве опрокинул стопочку коньяка, посмотрел на себя в зеркало и решил не дразнить судьбу — отправился в свою коммуналку пешком.
Погода на улице точно соответствовала его настроению. Шёл занудный питерский дождь, однако жизнь продолжалась. В сумерках вспыхивали фары машин, отражались в лужах неоновые витрины, народ под разноцветной пеной зонтов спешил куда-то вдоль тротуаров — и, конечно, думать не думал о том, что в принципе к каждому может нежданно-негаданно нагрянуть необъяснимая и очень страшная смерть… А главное, ты уйдёшь, как ушёл Щепов, и мир этого не заметит. Всё так же будут гореть фонари, сбегать струи с карнизов, всё так же будут раскачиваться промокшие ветки деревьев… Будет течь могучая река жизни, на которой всего-то не стало одной маленькой лодки. Лишь ближних к ней таких же скорлупок достигнет рябь на воде, да и та очень скоро уляжется…
Брагин уже подходил к метро, когда его отвлёк от скорбных мыслей мобильник.
— Привет, Коля, — раздался голос из прошлого. — Узнаёшь?
Голос был хорошо знакомый, хриплый, глуховатый, как это случается после ранения в горло.
— О, блин, — только и сказал Брагин. — Товарищ…
— Ну и отлично, — мягко перебил голос в трубке, не дозволив конкретики. — С Интернетом дружишь? Молодец. Сделай ящик на мейл точка ру с именем из номера нашей конторы плюс название того места, откуда ты меня раненого пёр. Всё в одну строчку без пробелов. Усёк? Сколько времени понадобится?
— Усёк, — справился с удивлением Брагин. — Мейл точка ру, номер плюс место. В одну строку. Где-то через час сделаю.
— Тогда давай делай, — сказал голос из прошлого. — Как заработает, скину место встречи. Надо поговорить, Коля, причём сегодня же, время не ждёт. Всё, пока, отбой.
«Ну вот, сколько лет тишина, а теперь — хватай мешки, вокзал отходит», — мысленно проворчал Брагин, однако ноги уже несли его на край тротуара, и рука вскидывалась сама собой, сигналя проезжающему такси.
Вихрем вломившись в кабинет, он запустил компьютер и стал делать ящик на портале «Mail.ru». Номер части, Дубоссары, «собака», теперь пароль. И скоро пришла обещанная «мессага»: метро «Автово», проспект Стачек, около Танка.[51] Через час.
Место это Брагин хорошо знал. Приехав на метро, миновал на выходе массивные, ещё социалистических времён двери и вдохнул полной грудью свежий уличный воздух. Мгновение постоял, оценивая обстановку, потом сошёл по ступеням, поднял воротник и зашагал под дождём вдоль виадука. Перейдя мост через речку Красненькую, глянул на часы и ускорил шаг. Справа проносились машины, слева искали укрытия в ветвях промокшие птахи… А вот и танк — зелёный, блестящий от дождя, вздыбившийся на крепкой искусственной скале. Глядя на краснозвёздную, под пятьдесят тонн боевую машину, Брагин вдруг исполнился гордости за предков. Вот ведь сумели, остановили, сломали врагу хребет. И какому врагу. И какой ценой…
Из-за пьедестала вышел человек с зонтом. Брагин намётанным глазом тотчас распознал и кобуру под мышкой, и ошейник ларингофона, да и вообще всю опасную суть своего, к гадалке не ходи, собрата по ремеслу. А человек уверенно, как видно по наводке, подошёл, кивнул и вежливо произнёс: