— Мир пора менять, вы правы, но есть люди, чья работа невыполнима без лжи. Вы же понимаете, правительство не может быть совершенно честным. Есть военные тайны и государственная безопасность. Мы обеспечим наилучшее финансирование, современное оборудование и неприкосновенность, но вы должны разработать вакцину от вируса.
Мендель отказался. Попытался уничтожить разработки и результаты исследований. Уволился из института. Его жизнь превратилась в бесконечное бегство. Он доделывал вирус буквально на коленке, а все данные, вместе с личным дневником носил с собой на флешке. Даже если она окажется не в тех руках, хитроумный код придётся распутывать очень долго.
На станции вошёл высокий мужчина в сером костюме и сел рядом.
— Вы не передумали? — наклонившись, спросил он.
— О чём вы? — нервно уточнил Григорий.
— О вакцине.
— Нет.
— Зря, — высокий мужчина изобразил сожаление. — У нас есть все исходные данные. Ваши разработки из института и последние материалы из квартиры, не хватает самой малости. Флешка у вас?
— Идите к чёрту, — взвился Мендель.
— Если не одумаетесь, мы все там окажемся.
Высокий мужчина поднялся и, как только открылись двери, вышел.
Григорий прижал дипломат к груди. Откуда они узнали? Неужели… Он отогнал неприятные мысли. Коля единственный кому можно доверять. Он не подведёт так, что пора действовать. Выскочив на следующей станции, Мендель побежал в начало платформы. Беляев уже ждал его.
— Что стряслось? — спросил Николай. — Выглядишь ещё ужаснее, чем обычно.
— Они прижали меня! — выпалил Мендель. — У них есть все данные, если заполучат флешку, то сами создадут противоядие. Так что начинаем!
— Хорошо! Только ничему не удивляйся!
— Что ты имеешь ввиду?
Беляев сурово посмотрел на старого друга. Он так и не смог смириться с безумной идеей тотальной правдивости, но был обязан выполнить данное слово.
— Верь мне! Даже если будет казаться, что ты проиграл. Верь мне! Не предавай своих идеалов. Всегда говори правду!
— Не понимаю, — прохрипел Григорий. — О чём ты? Они рядом. Они отберут флешку...
— Отдай её мне, — предложил Николай, — я уже всё подготовил. Всё получится так, как ты хочешь.
— Тебе? — завопил Мендель, будто не слышал других слов. — Так ты вместе с ними?
— Не говори чушь!
Пассажиры настороженно оглядывались, стараясь подальше отодвинуться от странной пары.
— Так я несу чушь?
— Прекрати! — предупредил Беляев, схватился за кейс и потянул на себя.
В туннеле взвизгнул приближающийся поезд.
— Отдай.
— Нет.
Ручка треснула, с хрустом вырывая металлическое крепление из потёртой кожи.
Сделав неловкий шаг назад, Мендель по инерции попятился и соскочил с платформы. Его глаза расширились, а спина с глухим стуком ударилась об рельс.
Выскочивший из темноты подземелий поезд заглушил крики пассажиров и отчаянный вопль Беляева. Заскрипели с хрустом вжатые в колёса тормозные колодки.
Подскочившие люди в серых пиджаках ловко скрутили Николаю руки и, отобрав дипломат, повели к эскалатору.
— Я обещал, — отчаянно шептал он, а вокруг мелькали чьи-то бледные лица.
* * *
Прошло несколько дней. Беляев узнал, что ракета с вирусом, вместе с другими прототипами стартовала с секретного полигона и взорвалась в атмосфере. Радости он не испытывал, только тоску. Военная привычка делать то, что надо блокировала разочарование, но чувствовал он себя всё равно отвратительно. Его привели на пятый за день допрос. Сил уже не осталось. Он не спал несколько дней, почти не ел и едва держался на ногах. В голове всё смешалось. Николай с трудом отличал настоящее от прошлого, но прекрасно понимал, что будущего больше нет.
— Зачем вы исправили маркировку прототипа миниракеты Один на маркировку прототипа миниракеты Два? — с порога спросил следователь.
— Докопались! — улыбнулся Беляев. — Я всё ждал, когда до вас дойдёт.
— Бросьте ваш покровительственный тон, господин полковник. Вы убийца и изменник родины.
— Как только вирус распространится это потеряет значение.
Следователь достал сигареты и, закурив, бросил на стол.
— Может и так, — согласился он. — Изменения уже начались. Вы своего добились. Хотите покаяться?
Беляев наклонился, сжав шею руками.
— Пора, — согласился он. — Вы, наверное много знаете, но проблема в том, что нам нечего было терять. Прошлое убило нас. Гриша бредил честностью, а я не мог простить себя. Я виноват в его несчастьях, а теперь ещё и в смерти, — голос Николая дрогнул. — Но я дал слово и выполнил!