— Север? — произнес только одно слово Пашка, и я выдала все, что случилось. Начиная с нашего разговора в библиотеке и до пропавших — поправка — сгоревших, вещей.
Было отвратительно рассказывать о том, что кто-то может быть настолько прогнившим изнутри, чтобы совершать подобное потехи ради. Но, выложив правду, мне стало легче. Хотя до сих пор и потряхивало. Я обняла себя руками, чувствуя озноб. Скорее от нервов, чем из-за холода. Тяжёлая рука опустилась на плечи.
— Мы должны что-то сделать, — повернулся ко мне Пашка, и в его глазах вспыхнула решительность.
— Мы уже делаем, — осторожно освобождаясь от его рук, ответила я. — Смиряемся с паршивой действительностью.
— Очень смешно.
— А вот мне — нет.
Этот разговор — хождение по минному полю. В лучшем случае — бессмысленно. В худшем — опасно для жизни. Не хотела бы, чтобы мой единственный, после Леси, друг пострадал тоже. Ведь Пашка, судя по тому, что я успела услышать, итак не пользовался здесь благосклонностью.
— Я сейчас серьёзно, Ди. Надо что-то предпринять.
Его голос стал громче. В кои то веки, я была рада, что в эту часть зала никто кроме фехтовальщиков не ходит.
— Например?
— Начнём с того, что расскажем в деканате. Сфотографируем шкаф, записку.
— Ты точно издеваешься. Как ты себе это представляешь? Заявиться к ректору с жалобой, что мне нечего надеть, ещё и фото пустых ящиков приложить? Да они рассмеются мне в лицо.
— Я подтвержу твои слова, — уверенно заявил парень. — И Леся подтвердит.
— Я не знаю, Паш. Меня никогда не учили жаловаться.
На секунду я задумалась, что если бы родители были живы, что бы сказали?
Узнав, что кто-то пытается меня обидеть, однозначно велели продолжать бороться. Хотя, что-то подсказывало — они помогли бы. Заступились.
— Ты же знаешь, я просто хочу тебе помочь?
Чувство одиночества в этот момент достигло критической точки. Может напрасно я отвергаю протянутую руку?
Пашка все ещё смотрел на меня глазами, полными огненного рвения.
— Ну хорошо, — ответила я, и мы вместе встали. А потом так же вместе зашагали обратно.
— Слушай, я знаю, не время, но так, чисто настроение тебе поднять. Может, в кино сходим? — произнес парень.
Пашка смотрел на меня, а я нервно соображала, чувствуя в голове тревожный звоночек. После случая на вечеринке, мы с ним ни разу не возвращались к теме самого-стыдного-недопоцелуя-года, и сейчас был не тот момент, когда хотелось ее поднимать.
— Паш, не пойми неправильно, ты хороший. Очень хороший, но я не ищу отношений. Вот совсем.
— Я же не предлагаю тебе замуж, — поднял руки парень. — Только кино. Неужели друзьям даже фильм нельзя посмотреть вместе?
— Фильм можно, — толкнув его локтем в бок, улыбнулась я. — Просто хочу прояснить сразу. Чтобы ты не строил напрасных надежд.
Он приобнял меня одной рукой, потрепав по волосам.
— Это я уж сам решу, ладно?
Чувство стыда сдавило горло. Возможно Пашка ничего не подразумевал, а я надумала глупостей. Но с другой стороны, я ведь предельно ясно обозначила свою позицию.
Когда мы добрались до нашего корпуса, Леси в комнате не было. Я обвела взглядом обстановку, убеждаясь, что с тех пор, как покинула комнату несколько часов назад, ничего не изменилось.
— Мой тот, что справа, — кивнула я на одиноко стоящий в углу шкаф. — Вот, полюбуйся. — Распахнула дверцы и застыла. На этот раз от шока, а не от ужаса.
На каждой вешалке в полиэтиленовых пакетах висели вещи. Совершенно новые.
Пашка подошёл сзади и ошарашенно выдохнул:
— Кажется, он обыграл нас еще до того, как мы успели план придумать.
Глава 10. Подруги и юбки
Будильник прозвонил час назад. Я еще раз нервно разгладила складки на короткой юбке и бросила пугливый взгляд в сторону двери, первым делом запланировав сменить замок. От одной мысли, что Север в любой момент мог попасть в комнату, начинался озноб.
Остановившись напротив зеркала в широкой раме, я оглядела себя с головы до ног, от высоких гольфов до воротника кипенно-белой блузы, уже представляя эту наглую ухмылку одним лишь углом губ, и не знала, что задевало больше: вынужденная покорность или сам факт, что правда говорит громче глупых домыслов. Пришлось признать: это талант. Так портить людям жизнь нужно действительно уметь.
Крошечный план против Севера, который мы с Пашкой собрали из остатков гордости, разбился о новый гардероб. Как бы Леся не отпиралась, я не поверила ее словам, что Северов не причастен к этому. Разложив на постели вещи и прикинув их примерную стоимость, она присвистнула и сказала, что я, определенно, на небе счастливый билет выиграла.