— Всего лишь свидание.
Я оторопела.
— С тобой?
Это вырывалось прежде, чем я осознала, как отвратительно звучит подобное предложение.
Север дернул углом губ. Точеных, правильных. Красивых. Но при этом его рот был слишком грязным и говорил много гадких вещей. Так что порой хотелось засунуть туда кусок мыла.
— Боже, — вальяжно произнес он. — Ну не со мной, разумеется. С твоим дружком баскетболистом.
— С Пашкой?
— Именно! Что-то ты сегодня медленно догоняешь, Солнцева. А потом вернешься и расскажешь мне, что происходило, — уточнил он. — В семь у него игра в Университете Эльблонга. — Он протянул мне карточку, на которой был написан адрес.
Совершенно растерявшись, я уставилась в кусок картона в руках.
— Север, ты больной?
Он вернул лишь усмешку.
— Вуайерист? Извращенец? Просто гад?
Я проморгалась, понимая, что ответа все равно не получу, впиваясь пальцами в жесткий картон.
— С чего ты взял, что он согласится?
— Солнцева, я тебя умоляю, — произнес Север отстранённо. — Парень приглашал тебя трижды. И трижды ты ему отказала.
— Как ты..? — но тут же себя одернула, и так ясно. — Чтоб ты знал, он со мной не разговаривает. И все из-за кого?
— Вот и помиритесь. Ни один парень не устоит, если девушка придет к нему на игру.
— Боже… — простонала я, закрывая лицо руками.
— Что, номер восемь настолько плох? — донесся самодовольный голос.
Я начала тихо ненавидеть тот день, когда согласилась на эту дурацкую сделку. Готова была выполнить сколько угодно желаний, лишь бы вернуть все назад, лишь бы мы с Севером никогда не познакомились.
— Ладно тебе, новенькая. Развеешься. Сходишь в кафе. Или в Макдональдс, куда вы там обычно ходите? Я же не заставляю тебе прыгать к нему в койку.
— Какой же ты все-таки мерзавец, — пробурчала я, убирая руки от лица. Север пожал плечами, мол, какой есть. Но с другой стороны, только он один мог пролить хоть какой-то свет на то, что случилось с Алексом, и я произнесла: — Хорошо. Я исполню свою часть сделки. — В конце концов, что важного может произойти на простом свидании? — В таком случае, откровенность за откровенность. Ты расскажешь про одного парня, что учился здесь два года назад, — закончила я, протягивая руку.
Север ее не пожал.
Многозначительно посмотрел на меня, на мгновенье в его взгляде скользнуло что-то едва уловимое, неясное, но он тут же спрятал это чувство обратно, и ответил:
— Встретимся, когда закончишь.
Распахнутыми дверьми и людским гомоном прозвучал сигнал окончания пары. Север, как обычно, ничего не объяснил. Просто развернулся и пошел прочь.
— Но все-таки, ты больной извращенец, — крикнула я ему в спину.
Он показал мне средний палец через плечо и влился в поток студентов. Как всегда расступающихся вокруг него. Из-за него.
Глава 16. Свидание
Это была она.
Паника.
Чувство, которому я запретила появляться много лет назад, но которое словно сорная трава по весне все сильнее прорастало сквозь остатки моего самообладания.
Не потому что я стояла посреди чужого университета, облаченная в короткое платье, что само по себе было дурным знаком, а потому что чувствовала подвох. Произошедшее на мойке показало, Север ничего не делает просто так, а значит, что-то случится. Что-то не очень доброе. И лучше быть к этому готовой.
Государственный университет Эльблонга был огромен. Гораздо больше, чем Карточная долина. Это и не удивительно. Ведь он не был рассчитан лишь на элиту.
Игра окончилась победой наших. Студенты галдели и смеялись. Зал опустел, толпа разлилась по коридорам, я последовала за ней, чтобы найти хоть кого-то. И наконец увидела парня, на котором была надета красная форма академии.
— Эй, ты не видел Павла? — постаралась я перекричать шум толпы.
— Кого? — переспросил парень.
— Ломовой.
— А, Пашка? Он уже ушёл. Наверное, в раздевалке.
Вот же черт! Не хватало его ещё потерять!
Я развернулась, все ещё оглядываясь по сторонам, вдруг тот ошибся, но услышала за спиной:
— А ты та самая Диана?
Я удивленно обернулась.
— Да. В каком смысле?
К нам подошли ещё двое игроков команды. Один из них, глядя на меня, прыснул.
— А что фанатки на завтрак не остаются?
Я оторопела.
— Что за тупые подколы? — Против воли почувствовала, как руки сжимаются в кулаки.
— Ясное дело, однодневкой быть неприятно.
— Да как ты смеешь, урод!
Он сделал шаг.