— Договорились. — Зуев сжал кулаки так, что побелели костяшки — Экспедиция на остров смертельно опасна и я должен предупредить тебя об этом сразу.
— Любая экспедиция опасна. Мне нечего терять — Громов с вызовом посмотрел на Зуева — Меня вообще уже могло не быть здесь.
— Могло, да. — Зуев сложил руки на столе. — Опасность заключается в защитной оболочке, найденной на этом острове, радиоактивность зашкаливает.
— То есть ты хочешь сказать, что жена мне больше не нужна? — Громов вымученно улыбнулся.
— Разговор о жизни, а не о жене. — ответил Зуев и кабинете на несколько секунд воцарилась гнетущая тишина. Было слышно, как тикают часики и где то бьется об стекло замученная мушка.
— Это ничего не меняет — собравшись с мыслями, ответил ему через некоторое время Громов. — Я решение не поменяю.
— С тобой будут три человека — Зуев удовлетворенно кивнул. — Все они предупреждены о возможных последствиях, но никто из них не знает об истинных причинах экспедиции. Твоя задача обустроиться и пробурить в этой защите достаточное отверстие, чтобы узнать, что там находится. Никаких ограничений у тебя нет, делай все, что посчитаешь нужным. — Зуев снова углубился в свои бумаги. — Всю информацию будешь передавать лично мне, а я решу, что со всем этим делать. Ты как? — он снова взглянул на Громова, ожидая его реакции, но тот безучастно смотрел куда то себе под ноги. — Старичок, ау!
— Да, Павел Олегович. Я готов. — Громов стряхнул с себя навалившуюся тоску— Я полностью готов.
— Ну и ладненько, ну и замечательно! — Зуев согласно закивал головой — Сейчас с тобой проведут инструктаж, а потом все, готовься — через неделю экспедиции дается старт — он перевел взгляд на карту северных территорий позади себя и пафосно взмахнул рукой — Родина ждет результатов!
Громов зажмурил глаза, пытаясь осознать услышанное, но в его голове только стаи беззаботных птиц летели куда-то, свободные от всех и вся, поднимаясь и паря все выше и исчезая в горящем диске солнца нового дня.
19
Все-таки завтраками от Кольки можно было отравить практически всю популяцию белых медведей, обитающих на острове, настолько эта еда была безвкусна и проста. С трудом проглатывая загустевшую манную кашу с комками, Громов пытался разбавить все остывшим кофе, роняя капли на свою одежду. Колька, словно чувствуя непривлекательность своей стряпни, снова начал свою заунывную песню про недостаточное обеспечение, как будто другая партия поставки могла что либо изменить.
— Иваныч, у меня газ скоро кончится. — Колька знал на что давить больнее, поэтому начал именно с этого.
Громов с трудом пропихнул в себя остатки каши, зная, что до обеда перекусов больше не будет и поднял на Кольку грустные глаза.
— А раньше что молчал? — Громов сделал вид, что ему хочется еще кофе, но Колька только пожал плечами в ответ.
— По инструкции, газового баллона должно хватить на месяц. — встрял Генка-Месяц еще не кончился, значит газа там достаточно.
— Да говорю же вам, сегодня лампочка на мернике стала мигать, а это значит газ на исходе. Иваныч что делать то, у меня баллон последний, на электричестве готовить не получится, сам знаешь, все напряжение на бурение ушло, сами экономим на чем можем. — Колька сделал страдальческое лицо и протянул к нему руки, как будто прося милостыню.
— Прорвемся — Громов соображал из чего можно сделать бутерброд и никак не мог сосредоточиться. — Убавим если что напряжение на бурильной станции, как-нибудь перекантуемся.
— А может к норвегам сгонять? — Генка задумчиво теребил подбородок — Одолжимся парой газоконденсатов, а что, они не откажут, европейцы народ порядочный.
— А мы значит непорядочные? — строго ответил Громов — Мы значит шаляй-валяй?
— Ну что ты Иваныч к словам придираешься? — Генка обиженно отвернулся к окну — Не хочешь не езди.
Громов и сам прекрасно понимал, что другого выхода скорее всего не будет. Уже полгода они находились на ледовой базе, освоив жилые отсеки и установив бурильную установку, а видимых результатов до сих пор не было. Уже вышли все сроки, обеспечение, рассчитанное на три месяца, использовано и забыто, даже еда, а теперь вот и газ подходили к концу, но толку от их зимовки на поверку оказалось ноль. По расчетам выходило что до нового года экспедиция, пробурив разведочную шахту в защитной оболочку, вернется обратно, возможно с результатами, возможно нет — но сопротивление, которое оказала им эта непреодолимая преграда, оказалось непредвиденно мощным, настолько, насколько это можно было себе представить. Каждый день они углублялись всего лишь на несколько сантиметров и конца краю этому было не видно. Измеряя радиационный фон и дозу полученную в течении дня, Громов давно уже понял, что организмы всех находящихся на станции, просвечены насквозь и получили такую дозу в сумме, что Фукусима, с ее детским реактором осталась далеко позади. Норвежцы конечно тоже, приняли в свои организмы некоторую дозу радиации, но их ледовый лагерь находился в пяти километрах от защитной оболочки, а не в километре как Российский. Громов тяжко вздохнул и повернулся к парням. Как оказалось, они все это время смотрели на него, словно читая его мысли. Андрей сконфуженно улыбнулся, понимая, что читать чужие мысли никому не дано, но тем не менее почувствовал себя мушкой дроздофиллой под микроскопом.