В ответ на этот укол Юлия только усмехнулась едва-едва, но промолчала, никак больше не реагируя. Дальнейшее так же все происходило максимально буднично, больше не выбиваясь из колеи событий и не вызывая удивления.
Фрегат, покинув флагман уходящей в пространство эскадры, спустился на облачную цитадель, где мы втроем — вместе с Кайсарой и Юлией, провели несколько часов в ожидании, координируя действия отправляющихся на «внешнее поле экспериментов» отрядов. После отметили тожественным ужином уход флота — все, обратной дороги нет, потом сели на дирижабль и отправились к поверхности планеты.
У Ольги получилось достать данные по обновлениям монолитов, вот только данные эти были неполными. В оставшийся до прибытия армады Пакта промежуток времени мне подходил всего один монолит — который я чувствовал, как «свой», жнеца из которого убила или Октавия, или Варрон. Монолит этот находится в провинции «Европа», но вот что там в тумане — совсем неясно. Даже неясно, в каком году я выйду из туманной аномалии — монолиты, привязанные к жнецам высшей касты, были засекречены, у Альтергена в общем доступе такой информации не было. Так что по сути я сейчас шагаю в неизвестность.
Другое дело, что у меня не одна попытка — я помню, как перезагрузившись вместе со своим монолитом, прожил неделю в Княжеве, а здесь появился в тот же самый момент, как монолит обновился, буквально через пару минут. И хорошо помнил, что, став частью мглы, я мог отправиться в петле времени обратно снова, прожив там еще неделю без потери времени здесь.
Так что попыток изменить мир, по идее, у меня должно быть неограниченное количество. По идее. Но, не зная полностью механику процесса, на этом месте плана я чувствовал некоторую неуверенность. Свою ли, или эхо памяти влияло — не знаю; было подозрение, что не может быть все так легко.
Ничто не берется из ниоткуда и не исчезает в никуда — поэтому на бесконечное количество попыток я не рассчитывал. Так что очень надеюсь, что все с первого раза получится, потому что есть у меня подозрение — за каждое обновление я буду рассчитываться частью своей человечности. И очень не хочу потерпеть неудачу, и либо стать пленником Конгломерата, либо размыться в тумане, потеряв разум и человечность. Может быть, зря волнуюсь, но лучше рассчитывать на худшее — в бесконечное количество доступных итераций я не верил. И в неизвестность сейчас шел без душевного спокойствия.
У монолита мы высадились совсем небольшой командой. Здесь меня дожидалась интересная машина: знакомый по отдельной центурии БТР-40, обваренный металлическими листами. Защита от когтей и зубов туманных тварей — хоть и ненужная, они мне и так вреда не могут причинить. Но кроме меня об этом знали совсем немногие, так что пусть будет.
Обидно, что подобная тачанка была бы полезна в первый раз, когда за мной Гельмут охотился, но тогда нужна была конспирация. Сейчас же могу спокойно заезжать и даже заходить, не опасаясь чужого внимания, а вот машина есть. Дорога ложка к обеду, как говорится.
Дирижабль не поднимался, оставался здесь у быстровозведенной и оттого неказистой причальной мачты. Чтобы, в случае успеха, забрать меня отсюда. Всем тем, кто находится здесь, хорошо — результат моей попытки они увидят всего через несколько минут. Если у меня получится, мы в срочном порядке полетим к арке прохода между мирами. К ближайшей, здесь недалеко — у Альтергена таких оказалось семь на планете, и все это время там кипела деятельность. Ответственный за переезд был Димарко, и он перегонял в новые миры все, до чего дотягивались его руки, и ожидал нас у ближайших ворот.
Если у меня не получится, и, если я не выхожу из тумана в течении ближайших девяти часов — оговоренный срок, дирижабль улетает без меня на облачную цитадель, оттуда фрегат отчаливает в космос, скрываясь от армады Пакта, а первопроходцы взрывают все ворота. Это тоже может послужить причиной уничтожения купола — но вот в этом я не уверен, поэтому на крайний случай способ оставлен, чтобы уже без меня его испробовали.
В назначенное время я обнялся с Кайсарой и Юлией — без лишних слов, после забрался в давно заведенный броневик и поехал. Глядя в смотровую прорезь бронещитка видел, как неотвратимо приближается стена тумана, а вскоре почувствовал уже знакомое ощущение легкой нехватки воздуха.